Мария Григорьевна Никифорова родилась в 1885 году в городе Александровске (нынешнее Запорожье) в семье штабс-капитана, героя русско-турецкой войны и кавалера множества боевых наград. Маруся рассказывала Нестору что она была изнасилована.
По официальной версии, Мария Григорьевна Никифорова родилась в 1885 году в городе Александровске (нынешнее Запорожье) в семье штабс-капитана, героя русско-турецкой войны и кавалера множества боевых наград. Однако позже Маруся рассказывала (в частности Нестору Махно), что ей в ранней юности приходилось работать прачкой, и что в это время она была изнасилована. Почему дочери отставного штабс-капитана приходилось работать прачкой, нянькой, мойщицей посуды на водочном заводе - не известно. Хотя по версии некоторых историков, Маруся в 16 лет сбежала из дому и сама зарабатывала на пропитание - но эта версия не подтверждается никакими документальными свидетельствами. В 18 лет Мария вступила в партию социалистов-революционеров и увлеклась теорией индивидуального террора. Это была эпоха великих террористов - Гершуни, Азефа, Савинкова, Каляева. Но в 1904 году Маруся познакомилась с идеями анархизма - и они ей показались более близкими и родными. Общество, основанное на частной собственности, должно быть разрушено. Государство как инструмент насилия не имеет права на существование. Маруся эти истины интерпретировала по-своему. Она примкнула к наиболее радикальному крылу анархистов - так называемым «безмотивникам». «Безмотивники» бросали бомбы и стреляли не только в крупных чиновников и политиков - объектами их охоты становились просто зажиточные люди, буржуа, представители средних слоев населения, интеллигенция и даже рабочие - как основная сила, помогающая капиталистам зарабатывать деньги. Наиболее известными террористическим акциями с участием Маруси стали взрыв кафе Либмана и галантерейного магазина в Одессе, а также взрыв вагона первого класса в поезде около Никополя. Чуть позже от взрыва бомбы, брошенной Марусей, погиб администратор одного завода, а сам завод был остановлен на две недели. В 1907 году в Херсоне на ее след напала полиция. Маруся пыталась покончить с собой, взорвав бомбу, но взрыва не получилось. Маруся предстала перед судом. Ее обвинили в ряде экспроприационных актов и четырех убийствах. По этим обвинениям она получила срок - 20 лет каторги с предварительным отбыванием наказания в Петропавловской крепости. Вот здесь мы и сталкиваемся с первой загадкой Маруси Никифоровой. Ее сокамерница в Новинской тюрьме Екатерина Никитина вспоминала: «Очень молодая угловатая женщина, невысокая, коренастая, стриженная под скобку с бегающими карими глазами. Испитое мальчишеское лицо, в котором, несмотря на ее молодость, было что-то старческое. Такого политического типа мы еще не видали. Сокамерницам своим она сообщила, что осуждена за убийство пристава на смертную казнь, которую ей по малолетству заменили 20 годами каторги. Вела она себя странно. Попеременно называла себя то анархисткой, то эсеркой, но сама не врубалась даже в азы революционных теорий. Книжек не читала». Вскоре заключенные начали готовить побег. Марусе они особо не доверяли, поэтому, чтобы разузнать о ней, послали записку на волю, а также поинтересовались у ее «товарищей» по процессу в Бутырках. Пришел ответ: с воли подтвердили, что знают Марусю как честного и порядочного товарища, хотя насчет смертной казни она приврала. Мнения политкаторжанок по поводу Маруси разделились. Одни хотели потребовать у администрации ее перевода в другую камеру. Другие - постарше и сердобольней - предлагали взять ее с собой, для совершения побега. Но тут начали проявляться «особые обстоятельства» в поведении Маруси, на которые намекали ее подельники. В камере начали подозревать что, она - мужчина, поводов к тому было несколько: во-первых, она никогда не снимала при других женщинах верхнюю рубашку, во-вторых, никогда не ходила вместе со всеми в баню. В той же камере сидела Наташа Климова, аристократическая красавица, гражданская жена знаменитого лихого террориста и грабителя банков эсера-максималиста Соколова-Медведя, ставшая впоследствии любовницей Бориса Савинкова. И вот к этой роскошной женщине начала клеиться Маруська со своей любовью, плакать, страдать, закатывать сцены ревности. Видная террористка Фаня Иткинд, сидевшая в этой же камере, заявила, что если подтвердится информация, что Маруся - мужчина, то она ее сама лично «грохнет».
Историки до сих пор спорят о том, кем была женщина по имени Маруся Никифорова. И была ли она действительно женщиной? И какова была ее судьба? Очень короткая жизнь. Очень много загадок…
Сокамерницы в итоге решили, что самая видная и пожилая каторжанка должна была вызвать Марусю на откровенный разговор и выяснить, какого же она пола. Такой разговор состоялся, и старейшина камеры Анна Павловна, разводя руками, сказала: «Действительно, мужчина, вернее - мальчик. Зовут Володя. Но история совсем особенная: участвовал в убийстве пристава, потом скрывался в женском платье и в женском же платье был осужден. Сидел в одиночке в Чернигове. Потом шел этапом в Москву и везде его принимали за женщину. В общем нечастный просит его понять и ради бога пожалеть. Плачет».
Камера ахнула! Понятно, хоть и врет много, но это очевидно по-мальчишески… К уголовницам его спровадить нельзя - сразу же донесут, оставить в камере - он и их, и себя провалит, поскольку держится глупее глупого. В конце концов, решили, что Маня останется Маней, им все равно, кто она - мальчик или мужчина. Поставят ей приставную койку у окошка, запретят петь, скакать, ходить к доктору и в уборную, когда там кто-нибудь есть, а выходить из камеры она должна будет только в сопровождении авторитетных политкаторжанок. Манька, когда ей сообщили решение, всплакнула, высморкалась, а спустя некоторое время запела во все горло сильным мальчишеским альтом «У Полтаві на риночку».
Это свидетельство - очень ценно. Есть и другие свидетельства того, что Маруся Никифорова на самом деле была либо трансвеститом, либо гермафродитом.
Побег из Новинской тюрьмы, в подготовке которого участвовал молодой Владимир Маяковский, состоялся успешно. Однако Марусю снова арестовали, отправили по этапу в Сибирь. Там она организовала вторичный побег, добралась до Владивостока, оттуда по поддельным документам - в Японию, а далее - в США, где некоторое время работала в редакциях анархических газет. Здесь открылся ее публицистический дар - она писала статьи на злобу дня и острые фельетоны.
В 1913 году Маруся переехала в Европу, жила в Испании и во Франции. В Париже брала уроки скульптуры и живописи у Огюста Родена. Старик Роден считал ее одной из своих наиболее талантливых учениц. Анархист Артемий Гладких в 1918 году утверждал, что видел Марусю в Париже, и иногда она ходила в мужском костюме, выдавая себя за Владимира Никифорова. Он же утверждал, что в Париже Маруся произвела операцию по смене пола и пересадке женских гормональных желез. Хотя для начала ХХ века эта информация была чем-то из сферы фантастики.
По крайней мере, в 1914 году Маруся как женщина (причем единственная женщина) вступила во французский Иностранный легион и прошла учебу в офицерской школе. В 1916 году ее отправили в Грецию, в район города Салоники - воевать с турками. Но с началом революции в России Маруся дезертировала и, пробравшись через несколько линий фронта, в апреле 1917 года появилась в Петрограде.
Здесь ее встретили как героиню - революция амнистировала всех политзаключенных. Она выступала на митингах, призывая народ не останавливаться на достигнутых революционных успехах и завершить святое дело анархической революции. В июле - после разгона Временным Правительством демонстрации левых сил - Марусе пришлось бежать из Петрограда. Ее ближайшая подруга Александра Коллонтай угодила в тюрьму. Сама Маруся вернулась на родину, в Александровск, находящийся под юрисдикцией Центральной Рады.
Марусю воспринимали как признанного лидера анархистского движения юга Украины. Она создала рабочие Черные дружины в Александровске, Екатеринославе, Одессе, Николаеве, Херсоне, Каменске, Мелитополе, Юзовке, Никополе, Горловке. Как пишет историк Виктор Савченко, «эти отряды стали дезорганизовывать и терроризировать государственные структуры Временного правительства республиканской России, а с ноября 1917 года и молодые структуры власти Украинской народной республики. Для вооружения и обеспечения черногвардейской Вольной боевой дружины Маруся экспроприировала у александровского заводчика Бадовского один миллион рублей. Часть денег Маруся передала Александровскому совету в виде подарка. Большие деньги реквизировал ее отряд и у помещиков Екатеринославской губернии».
В сентябре 1917 года Маруся была арестована по приказу комиссара Временного Правительства в городе Александровске. На следующий же день все предприятия Александровска остановили работу. Власти были вынуждены пойти на уступки. Марусю просто на руках вынесли из тюрьмы. Она превращалась в народную героиню!
В это же время она знакомится с Нестором Махно - новым вождем анархистов. Если Маруся была продуктом городской анархистской стихии, то Махно был анархистом крестьянским. И очень скоро организаторские таланты Махно стали доминировать над авторитетом Маруси. Хотя у анархистских вождей не было серьезных противоречий. Более того - некоторые биографы Махно утверждают (без ссылки на источники) о якобы имевшем место романе Маруси и Нестора.
Опять же, как пишет Виктор Савченко, «со своим «черногвардейским» отрядом Маруся участвует в установлении советской власти в Крыму, в боях с отрядами крымских татар. Матросы-черноморцы вынесли резолюцию о поголовном истреблении буржуазии и перешли от слов к делу. Только в Севастополе и Феодосии было зверски убито более 500 человек. Вместе с анархистским отрядом Джапаридзе, отряд Никифоровой ворвался в Ялту. Был разграблен Ливадийский дворец и расстреляно несколько десятков офицеров. Далее путь Маруси лежал в Севастополь, где по ее данным в местной тюрьме томились восемь анархистов, которых арестовали за то, что они с балкона гостиницы бросали бомбы в толпу. Севастопольские большевики, опасаясь столкновения с отрядом Маруси, выпустили арестованных, не дожидаясь прихода атаманши. Интересно, что появившаяся на несколько дней в Феодосии Маруся была тут же избрана в Исполком уездного крестьянского совета и успела организовать местный анархистский отряд Черной гвардии. А уже 28 января 1918 года отряд Никифоровой прибыл в Елисаветград (Кировоград) устанавливать власть Советов. В то время в городе находился украинский запасной полк и конная сотня Вольного казачества Украины (всего 900 бойцов). Анархисты вместе с отрядом большевиков разогнали местный гарнизон Центральной Рады, арестовали представителей украинской власти. Местного военного начальника, полковника Владимирова, Маруся сама застрелила за отказ выдать анархистам ключи от военных складов. Жители уездного Елисаветграда надолго запомнили «дружинников» Маруси, которые несколько дней терроризировали город, грабя и убивая «буржуев».
В Елисаветграде Маруся вошла в конфликт с местным советом и при поддержке своего приятеля, матроса-большевика Полупанова, приказала расстрелять совет из пушек. Это был первый разгон парламента подобным образом. Позже такая методика борьбы с парламентаризмом станет надежным и испытанным средством.
В Екатеринославе (Днепропетровске), на который совершила набег Маруся, были разгромлены магазины и лавки. Сама она грабила преимущественно кондитерские и магазины женского белья. Как там у Высоцкого? «Баба как баба - и что ее ради радеть?»
В апреле 1918 года под ударами германских и австрийских войск Никифоровой с ее Черной дружиной пришлось отступить за пределы Украины. В Таганроге ее арестовали большевики. Марусю обвиняли в мародерстве, жестокости и грабежах. Обвинитель требовал для Никифоровой расстрела. Возглавлял суд Владимир Затонский. После того, как присутствующие анархисты пригрозили восстанием, суд вынес Марусе оправдательный приговор.
И она снова начала действовать - теперь уже на территории России. Воронеж, Брянск, Саратов, Ростов… То тут, то там появлялась веселая Маруся. Р. Рошаль писал: «По улице с бешеной скоростью мчится экипаж. Небрежно развалясь, сидит в нем молодая брюнетка в залихватски надетой набекрень кубанке, рядом, повиснув на подножке, плечистый парень в красных гусарских рейтузах. Брюнетка и ее телохранитель увешаны оружием».
В конце 1918 года большевики снова арестовали Марусю. Она провела некоторое время в Бутырке, а позже предстала перед судом, запретившем ей занимать командные должности сроком на полгода. Несмотря на это, она тайно организовывала - при поддержке украинских большевиков, в первую очередь, Владимира Антонова-Овсеенко - партизанский кавалерийский отряд. Но в самом начале 1919 года этот отряд, проведя несколько операций против сторонников Симона Петлюры, в полном составе влился в армию Нестора Махно.
В начале июня 1919 года отношения между Махно и большевиками расстроились. Анархисты были объявлены вне закона, часть представителей махновского штаба во главе с Озеровым была расстреляна. В это же время Маруся разрывает отношения с Нестором Ивановичем. Она требовала радикальных действий против большевиков, Махно считал это безумием и занимал выжидательную позицию. В результате Махно вышвырнул Марусю из своего бронепоезда и бросил в нее пачку со 100 (или даже 500) тысячами рублей.
Маруся незамедлительно перешла к формированию групп, которые должны были организовать революционный террор. Первая группа - во главе с самой Марусей и ее мужем, польским анархистом Витольдом Бжостеком, должна была ехать в Москву, чтобы ликвидировать Ленина и Троцкого. Вторая группа - во главе с Максом Черняком - отправилась в Сибирь для организации убийства адмирала Колчака.
В Москве Маруся создала Всероссийский повстанческий комитет революционных партизан, в который вошли более 40 человек - преимущественно анархисты. Она начала проводить экспроприационные акции, собрав таким образом более 4 млн. рублей («На мировую революцию», - объясняла она). В планы входило уничтожение всей верхушки партии большевиков, а также взрыв Кремля.
25 сентября 1919 года в здании Московского комитета РКП (б) в Литейном переулке (в этом здании ныне находится Посольство Украины в Российской Федерации) должен был состояться пленум МК РКП (б). На пленуме должны были выступить Ленин и Троцкий. После начала работы пленума прогремел оглушительной силы взрыв. Погибли 12 человек - в том числе лидер московских большевиков Загорский. Николай Бухарин и Емельян Ярославский были ранены. Ленин и Троцкий попросту опоздали к открытию пленума и остались невредимы.
Во время попытки взрыва Кремля практически вся анархистская организация была раскрыта. Многие участники подпольной группы - арестованы. Марусе и ее мужу удалось бежать из Москвы в Крым.
Здесь Никифорова взялась планировать покушение на генерала Деникина. Она хотела взорвать командующего белыми войсками вместе с его ставкой, а потом выехать в Польшу для организации анархистской революции. Но - согласно официальной версии - ее опознал какой-то белогвардеец, и Марусю арестовали. В сентябре 1919 года она и ее муж, Витольд Бжостек, были повешены во дворе севастопольской тюрьмы - причем мужа казнили за то, что он не донес властям на жену. Однако ни одного документа, свидетельствующего о казни Маруси, не осталось.
Существует и другая версия: будто Маруся тайно перешла на работу в ЧК и была отправлена сначала в Польшу, а потом во Францию. В 1919-1920 годах для создания надежных легенд подобного рода агентам обеспечивались фальшивые некрологи в прессе. Возможно, и некрологи по Марусе Никифоровой в анархистской прессе - это тоже прикрытие? По крайней мере, существуют неподтвержденные данные, что именно Маруся Никифорова готовила Шварцбарда к убийству Симона Петлюры. Эта версия была довольно распространенной между Первой и Второй мировыми.
Герои Новороссии в Таганроге, 1918 год
О ней ходили легенды, её боялись, старались не попадаться ей на глаза. Ходили слухи, что каждую ночь к ней приводят пленённых юнцов, для которых ночь любви становится последней в их жизни.Синяя Борода в женском обличье, монстр революции, атаманша Маруся Никифорова со своей многочисленной бандой прибыла в Таганрог. На календаре был апрель 1918 года...
Первый у Маруси был в 15 лет, он просто сказал ей что то обидное, и тут же упал на землю с перерезанным горлом. Никто не смел ей перечить! Многих она отправила на тот свет...
Отчаянная храбрость и обострённое чувство справедливости привели Марусю Никифорову в стан анархистов-радикалов. Здесь, на территории современной Восточной Украины, где она и родилась, Маруся начала свой кровавый путь лихой атаманши. Грабежи и убийства, экспроприации и казни с невиданной жестокостью стали её фирменным знаком.
В течение двух лет подпольной деятельности она успела бросить несколько бомб - в пассажирский поезд, в кафе, в магазин. Анархистка часто меняла место жительства, скрываясь от полицейской слежки. Но, в конце концов, полиции удалось напасть на след Марии Никифоровой и задержать ее. Она была арестована, обвинена в совершении четырех убийств и нескольких ограблений и приговорена к смертной казни.
Однако, как и Нестору Махно, её земляк, а в дальнейшем и ближайший соратник, Марии Никифоровой смертную казнь заменили бессрочной каторгой. Скорее всего, приговор был обусловлен тем, что на момент его вынесения Мария Никифорова, как и Махно, не достигла совершеннолетия, по законам Российской империи, наступавшего в 21-летнем возрасте. Из Петропавловской крепости Мария Никифорова была этапирована в Сибирь - к месту отбытия каторги, однако сумела совершить побег. Япония, Соединенные Штаты, Испания - вот точки путешествия Марии, прежде чем она смогла обосноваться во Франции, в Париже, где активно включилась в анархистскую деятельность. В этот период Маруся принимала участие в деятельности анархистских групп русских эмигрантов, однако сотрудничала и с местной анархо-богемной средой. Именно здесь она увлеклась идеями сексуальной раскрепощённости, и общение с видными анархистами чередовала с разнузданными БДСМ оргиями...
Как только в России происходит февральская революция, Мария возвращается в родной Александровск, и с ожесточением и яростью включается в работу. Даже Нестор Махно считал её, как сказали бы сегодня, отмороженной. Она убивала без всяких причин ради удовольствия, её побаивались свои же, а об участи смазливых юношей ходили страшные слухи, передаваемые из уст в уста.
Многочисленные банды беспредельщиков бороздили просторы Херсонской губернии, но Мария была первой среди них.
Как то её даже арестовали большевики в Александровске, но благодаря заступничеству Антонова-Овсиенко, с которым Марусю связывали близкие отношения и страсть к садо-мазо, отпустили.
С бандой в 300 штыков в январе 1918 года легендарная атаманша берёт Елисаветград. Город умылся в крови, убивали и грабили без разбора, и весть о приближающихся немцах горожане встретили как подарок судьбы.
При приближении кайзеровских войск вся большевистско-анархистская сволочь двинула на восток.
В Таганроге они заняли лучшие особняки, а сам Таганрог стал на время столицей революционно-бандитской Украины.
ЦИК Советов Украины разместился в одном из лучших зданий города по ул. Фрунзе, 41, бывший дворец Алфераки.
Прибыла в Таганрог и Маруся Никифорова. На лихой тачанке в окружении своих головорезов разъезжала она по городу, ради развлечения стреляла по прохожим, заходила в понравившиеся дома, и забирала всё что приглянётся. По городу пошли гулять слухи о её любовных утехах, заканчивающихся смертью молоденьких партнёров.
Город замер в ожидании страхе. Большевики не хотели так легко отдавать власть беспредельщикам анархистам, они обращались к Нестору Махно, прибывшему в Таганрог, но и он не мог совладать с безумной атаманшей. И тогда в город был вызван большой отряд большевика, и тоже уголовника, Каскина.
Вспоминает Нестор Махно:
".. это ведь было время, когда Ленин и Троцкий разнуздались совершенно, разгромили анархистские организации в Москве, объявили поход против анархистов в других городах и селах. Левые социалисты-революционеры в центре этому не противились. Вот почему и украинская большевистско-левоэсеровская власть поспешила действовать против отряда анархистки Никифоровой, очутившегося вместе с их красногвардейскими отрядами в Таганроге.
Украинское правительство приказало своему бежавшему с фронта красногвардейскому отряду под командой большевика Каскина арестовать анархистку Марию Никифорову, а ее отряд разоружить. Солдаты Каскина арестовали Марию Никифорову на моих глазах в здании УЦИК Советов. Когда ее выводили из этого здания в присутствии небезызвестного большевика Затонского, Мария Никифорова обратилась к нему за разъяснением: за что ее арестовывают? Затонский лицемерно отнекивался: «Не знаю за что». Никифорова назвала его подлым лицемером. Итак, Никифорову арестовали, а ее отряд разоружили.
Однако отряд Никифоровой не разбрелся и не пошел на служение в отряд большевика Каскина. Он настойчиво требовал от власть имущих ответа, где они запрятали Марию Никифорову и за что его разоружили.
К этому его требованию присоединились все отступившие из Украины в Таганрог и таганрогские анархисты. Таганрогский комитет партии левых социалистов-революционеров поддержал анархистов и бойцов отряда Никифоровой.
Я в спешном порядке дал за своей и Марии Никифоровой подписью телеграмму главнокомандующему Украинским красным фронтом Антонову-Овсеенко с запросом его мнения об отряде анархистки Марии Никифоровой и просьбой сделать распоряжение куда следует, чтобы освободить Никифорову, возвратить ее отряду оружие и указать участок боевого фронта, куда отряд должен отправиться по получении своего вооружения и снаряжения.Главнокомандующий Антонов-Овсеенко на нашу телеграмму дал ответ властям, осевшим в Таганроге, с копией нам по адресу Федерации анархистов. Телеграмма носила чисто деловой характер опытного командира:
"Отряд анархистки Марии Никифоровой, как и товарищ Никифорова, мне хорошо известны. Вместо того чтоб заниматься разоружением таких революционных боевых единиц, я советовал бы заняться созданием их». (Подпись.)
В то же время много телеграмм, протестующих против поступка властей или просто сочувствующих Никифоровой и ее отряду, поступило в Таганрог с фронта от зарекомендовавших себя в боях большевистских, левоэсеровских и анархистских отрядов и их командиров.
Екатеринославский (Брянский) анархистский бронепоезд под командой анархиста Гарина прибыл в Таганрог, чтобы выразить свой революционный протест зарвавшимся, за спиной революционного фронта, властям.
Над городом сгущались тучи, все ожидали кровавой схватки между двумя бандами.
И всё же Суд над Марией Никифоровой состоялся.
Продолжает Нестор Махно:
"В двадцатых числах апреля состоялся революционный суд над Марией Никифоровой. По партийности суд представлялся двумя левыми социалистами-революционерами таганрогской федерации, двумя большевиками-коммунистами таганрогской организации и одним большевиком-коммунистом от центральной большевистско-левоэсеровской власти на Украине.
Суд происходил при открытых дверях и носил характер суда революционной чести. Здесь следует отметить, что левые социалисты-революционеры выявили себя настолько же беспристрастными по отношению к обвиняемой Никифоровой, насколько беспощадными в отношении обвинителей-агентов со стороны власти.
Центральная власть навербовала из беглецов массу свидетелей против Никифоровой, стараясь всеми правдами и неправдами нацепить ей уголовное преступление и казнить. Но суд был поистине революционный, беспристрастный и, главное, политически и юридически в большинстве своем совершенно независимый от провокации правительственных наемных агентов.
Суд использовал в качестве свидетелей многих из свободных посетителей зала заседаний, придав разбирательству этого дела чуть не характер трибуны, с которой можно было все говорить свободно.
Помню, как сегодня: одним из знавших Никифорову и ее отряд по фронту выступил перед судом товарищ Гарин. Он в горячей речи сказал судьям и всем присутствовавшим на суде гражданам, что он убежден в том, что «если товарищ Никифорова и сидит на скамье подсудимых сейчас, то только потому, что она видит в большинстве судей прямых революционеров и верит, что, выйдя из суда, она получит обратно свое и своего отряда оружие и пойдет сражаться против контрреволюции. Если бы она в это не верила и предвидела бы, что революционный суд пойдет по стопам правительства и его провокаторов, то я об этом бы знал и заявляю от имени всей команды бронепоезда, что мы освободили бы ее силою...».
Это заявление Гарина возмутило революционных судей. Тем не менее они ответили ему, что суд сформировался на началах полной независимости от власти и доведет дело до логического конца. Если Мария Никифорова окажется виновной, она свое получит от тех, кто ее арестовал. Если данные против нее окажутся неверными, суд предпримет все меры к тому, чтобы Никифорова получила свое вооружение и снаряжение и выехала из Таганрога на фронт или куда она захочет...
В результате разбирательства суд постановил, что осудить Никифорову за ограбление Елисаветграда нет никаких оснований. Суд постановил немедленно освободить ее из-под стражи и, возвратив ей и ее отряду отобранное отрядом Каскина вооружение и снаряжение, предоставить ей возможность составить себе эшелон и выехать на фронт, тем более что она и отряд ее к этому стремятся.
На следующий день Никифорова была уже в Федерации таганрогских анархистов. Мы выпустили листовку за подписью совета анархистов, которая изобличала центральную украинскую большевистскую власть и командира Каскина в фальсификации дела против Никифоровой и лицемерно подлом отношении к самой революции. Листовка эта была написана лично мною и не одобрялась некоторыми из товарищей за ее резкость против Каскина.
Затем, пока отряд Никифоровой формировался, я, Никифорова и один товарищ из таганрогской федерации устроили от имени федерации ряд больших митингов: на таганрогских кожевенном и металлургическом заводах, в центре города, в театре «Аполло» и в других районах города.
Тема митингов была: «Защита революции на фронте против экспедиционных контрреволюционных, немецко-австро-венгерских армий и Украинской Центральной рады и в тылу — против реакции власти, которая сильна в тылу и беспомощна на фронте».
Всюду, на афишах и на митингах, я выступал под псевдонимом «Скромный» (мой псевдоним на каторге). В этом вопросе на многих митингах нас поддерживали таганрогские левые эсеры. Мы имели колоссальный успех.
Помню, на один из митингов (на кожевенном заводе) приехали большевистские «знаменитости» Бубнов и Каскин от эсеров «центра». С каким разочарованием большевики принуждены были прекратить свои речи и кричать, топая ногами, на тысячные массы рабочих, когда массы кричали: «Довольно засыпать нас вопросами! Мы просим товарища Скромного на трибуну, он вам ответит!..» Когда я ответил главным образом Бубнову (Каскину отвечала Никифорова), массы рабочих освистали Бубнова и Каскина, крича:
«Товарищ Скромный, гоните их с трибуны».
После таганрогских митинговых выступлений Никифорова занялась приготовлением своего отряда к выступлению на фронт."
Никифорова покинула город, и была застрелена спустя год в Крыму.
Нестор Махно успел провести в Таганроге конференцию...
А жители города Таганрога с облегчением вздохнули, когда через неделю после описываемых событий, 1 мая 1918 года, в город зашли оккупационные немецкие войска. Таганрог их встретил как избавителей.
|
|||||||||||||||||||||
|
|
|
||
Кем же была Маруся Никифорова — мужчиной или женщиной? Яркая биография "черной анархистки" напоминает авантюрный супербоевик. За свои 34 года он(а) успел(а): отсидеть в Петропавловской крепости вместе с Коллонтай и другими революционерками, дважды сбежать из тюрьмы, побывать в Японии, поработать журналистом в Америке, Британии, побыть учеником скульптора Родена, а также стать единственной женщиной, принятой во французский легион. Она устроила десятки террористических актов, создала "черные бригады" безмотивников, наводила ужас на всех без исключения — полицию, буржуа, рабочих и крестьян. Даже Нестор Махно не выдержал ее радикализма: он выгнал Марусю из своего бронепоезда, бросив в нее пачкой денег в полмиллиона рублей. Эти деньги она тут же использовала для неудавшегося покушения на Ленина, Троцкого и Деникина. Удивительная судьба, достойная экранизации.
По официальной версии, Мария Григорьевна Никифорова родилась в 1885 году в городе Александровске (нынешнее Запорожье) в семье штабс-капитана, героя русско-турецкой войны и кавалера множества боевых наград. Однако позже Маруся рассказывала (в частности Нестору Махно), что ей в ранней юности приходилось работать прачкой, и что в это время она была изнасилована. Почему дочери отставного штабс-капитана приходилось работать прачкой, нянькой, мойщицей посуды на водочном заводе - не известно. Хотя по версии некоторых историков, Маруся в 16 лет сбежала из дому и сама зарабатывала на пропитание - но эта версия не подтверждается никакими документальными свидетельствами.
В 18 лет Мария вступила в партию социалистов-революционеров и увлеклась теорией индивидуального террора. Это была эпоха великих террористов - Гершуни, Азефа, Савинкова, Каляева. Но в 1904 году Маруся познакомилась с идеями анархизма - и они ей показались более близкими и родными. Общество, основанное на частной собственности, должно быть разрушено. Государство как инструмент насилия не имеет права на существование. Маруся эти истины интерпретировала по-своему. Она примкнула к наиболее радикальному крылу анархистов - так называемым «безмотивникам». «Безмотивники» бросали бомбы и стреляли не только в крупных чиновников и политиков - объектами их охоты становились просто зажиточные люди, буржуа, представители средних слоев населения, интеллигенция и даже рабочие - как основная сила, помогающая капиталистам зарабатывать деньги. Наиболее известными террористическим акциями с участием Маруси стали взрыв кафе Либмана и галантерейного магазина в Одессе, а также взрыв вагона первого класса в поезде около Никополя. Чуть позже от взрыва бомбы, брошенной Марусей, погиб администратор одного завода, а сам завод был остановлен на две недели.
В 1907 году в Херсоне на ее след напала полиция. Маруся пыталась покончить с собой, взорвав бомбу, но взрыва не получилось. Маруся предстала перед судом. Ее обвинили в ряде экспроприационных актов и четырех убийствах. По этим обвинениям она получила срок - 20 лет каторги с предварительным отбыванием наказания в Петропавловской крепости.
Вот здесь мы и сталкиваемся с первой загадкой Маруси Никифоровой. Ее сокамерница в Новинской тюрьме Екатерина Никитина вспоминала: «Очень молодая угловатая женщина, невысокая, коренастая, стриженная под скобку с бегающими карими глазами. Испитое мальчишеское лицо, в котором, несмотря на ее молодость, было что-то старческое. Такого политического типа мы еще не видали. Сокамерницам своим она сообщила, что осуждена за убийство пристава на смертную казнь, которую ей по малолетству заменили 20 годами каторги. Вела она себя странно. Попеременно называла себя то анархисткой, то эсеркой, но сама не врубалась даже в азы революционных теорий. Книжек не читала».
Вскоре заключенные начали готовить побег. Марусе они особо не доверяли, поэтому, чтобы разузнать о ней, послали записку на волю, а также поинтересовались у ее «товарищей» по процессу в Бутырках. Пришел ответ: с воли подтвердили, что знают Марусю как честного и порядочного товарища, хотя насчет смертной казни она приврала. Мнения политкаторжанок по поводу Маруси разделились. Одни хотели потребовать у администрации ее перевода в другую камеру. Другие - постарше и сердобольней - предлагали взять ее с собой, для совершения побега. Но тут начали проявляться «особые обстоятельства» в поведении Маруси, на которые намекали ее подельники. В камере начали подозревать что, она - мужчина, поводов к тому было несколько: во-первых, она никогда не снимала при других женщинах верхнюю рубашку, во-вторых, никогда не ходила вместе со всеми в баню.
В той же камере сидела Наташа Климова, аристократическая красавица, гражданская жена знаменитого лихого террориста и грабителя банков эсера-максималиста Соколова-Медведя, ставшая впоследствии любовницей Бориса Савинкова. И вот к этой роскошной женщине начала клеиться Маруська со своей любовью, плакать, страдать, закатывать сцены ревности. Видная террористка Фаня Иткинд, сидевшая в этой же камере, заявила, что если подтвердится информация, что Маруся - мужчина, то она ее сама лично «грохнет».
Сокамерницы в итоге решили, что самая видная и пожилая каторжанка должна была вызвать Марусю на откровенный разговор и выяснить, какого же она пола. Такой разговор состоялся, и старейшина камеры Анна Павловна, разводя руками, сказала: «Действительно, мужчина, вернее - мальчик. Зовут Володя. Но история совсем особенная: участвовал в убийстве пристава, потом скрывался в женском платье и в женском же платье был осужден. Сидел в одиночке в Чернигове. Потом шел этапом в Москву и везде его принимали за женщину. В общем нечастный просит его понять и ради бога пожалеть. Плачет».
Камера ахнула! Понятно, хоть и врет много, но это очевидно по-мальчишески… К уголовницам его спровадить нельзя - сразу же донесут, оставить в камере - он и их, и себя провалит, поскольку держится глупее глупого. В конце концов, решили, что Маня останется Маней, им все равно, кто она - мальчик или мужчина. Поставят ей приставную койку у окошка, запретят петь, скакать, ходить к доктору и в уборную, когда там кто-нибудь есть, а выходить из камеры она должна будет только в сопровождении авторитетных политкаторжанок. Манька, когда ей сообщили решение, всплакнула, высморкалась, а спустя некоторое время запела во все горло сильным мальчишеским альтом «У Полтаві на риночку».
Это свидетельство - очень ценно. Есть и другие свидетельства того, что Маруся Никифорова на самом деле была либо трансвеститом, либо гермафродитом.
Побег из Новинской тюрьмы, в подготовке которого участвовал молодой Владимир Маяковский, состоялся успешно. Однако Марусю снова арестовали, отправили по этапу в Сибирь. Там она организовала вторичный побег, добралась до Владивостока, оттуда по поддельным документам - в Японию, а далее - в США, где некоторое время работала в редакциях анархических газет. Здесь открылся ее публицистический дар - она писала статьи на злобу дня и острые фельетоны.
В 1913 году Маруся переехала в Европу, жила в Испании и во Франции. В Париже брала уроки скульптуры и живописи у Огюста Родена. Старик Роден считал ее одной из своих наиболее талантливых учениц. Анархист Артемий Гладких в 1918 году утверждал, что видел Марусю в Париже, и иногда она ходила в мужском костюме, выдавая себя за Владимира Никифорова. Он же утверждал, что в Париже Маруся произвела операцию по смене пола и пересадке женских гормональных желез. Хотя для начала ХХ века эта информация была чем-то из сферы фантастики.
По крайней мере, в 1914 году Маруся как женщина (причем единственная женщина) вступила во французский Иностранный легион и прошла учебу в офицерской школе. В 1916 году ее отправили в Грецию, в район города Салоники - воевать с турками. Но с началом революции в России Маруся дезертировала и, пробравшись через несколько линий фронта, в апреле 1917 года появилась в Петрограде.
Здесь ее встретили как героиню - революция амнистировала всех политзаключенных. Она выступала на митингах, призывая народ не останавливаться на достигнутых революционных успехах и завершить святое дело анархической революции. В июле - после разгона Временным Правительством демонстрации левых сил - Марусе пришлось бежать из Петрограда. Ее ближайшая подруга Александра Коллонтай угодила в тюрьму. Сама Маруся вернулась на родину, в Александровск, находящийся под юрисдикцией Центральной Рады.
Марусю воспринимали как признанного лидера анархистского движения юга Украины. Она создала рабочие Черные дружины в Александровске, Екатеринославе, Одессе, Николаеве, Херсоне, Каменске, Мелитополе, Юзовке, Никополе, Горловке. Как пишет историк Виктор Савченко, «эти отряды стали дезорганизовывать и терроризировать государственные структуры Временного правительства республиканской России, а с ноября 1917 года и молодые структуры власти Украинской народной республики. Для вооружения и обеспечения черногвардейской Вольной боевой дружины Маруся экспроприировала у александровского заводчика Бадовского один миллион рублей. Часть денег Маруся передала Александровскому совету в виде подарка. Большие деньги реквизировал ее отряд и у помещиков Екатеринославской губернии».
В сентябре 1917 года Маруся была арестована по приказу комиссара Временного Правительства в городе Александровске. На следующий же день все предприятия Александровска остановили работу. Власти были вынуждены пойти на уступки. Марусю просто на руках вынесли из тюрьмы. Она превращалась в народную героиню!
В это же время она знакомится с Нестором Махно - новым вождем анархистов. Если Маруся была продуктом городской анархистской стихии, то Махно был анархистом крестьянским. И очень скоро организаторские таланты Махно стали доминировать над авторитетом Маруси. Хотя у анархистских вождей не было серьезных противоречий. Более того - некоторые биографы Махно утверждают (без ссылки на источники) о якобы имевшем место романе Маруси и Нестора.
Опять же, как пишет Виктор Савченко, «со своим «черногвардейским» отрядом Маруся участвует в установлении советской власти в Крыму, в боях с отрядами крымских татар. Матросы-черноморцы вынесли резолюцию о поголовном истреблении буржуазии и перешли от слов к делу. Только в Севастополе и Феодосии было зверски убито более 500 человек. Вместе с анархистским отрядом Джапаридзе, отряд Никифоровой ворвался в Ялту. Был разграблен Ливадийский дворец и расстреляно несколько десятков офицеров. Далее путь Маруси лежал в Севастополь, где по ее данным в местной тюрьме томились восемь анархистов, которых арестовали за то, что они с балкона гостиницы бросали бомбы в толпу. Севастопольские большевики, опасаясь столкновения с отрядом Маруси, выпустили арестованных, не дожидаясь прихода атаманши. Интересно, что появившаяся на несколько дней в Феодосии Маруся была тут же избрана в Исполком уездного крестьянского совета и успела организовать местный анархистский отряд Черной гвардии. А уже 28 января 1918 года отряд Никифоровой прибыл в Елисаветград (Кировоград) устанавливать власть Советов. В то время в городе находился украинский запасной полк и конная сотня Вольного казачества Украины (всего 900 бойцов). Анархисты вместе с отрядом большевиков разогнали местный гарнизон Центральной Рады, арестовали представителей украинской власти. Местного военного начальника, полковника Владимирова, Маруся сама застрелила за отказ выдать анархистам ключи от военных складов. Жители уездного Елисаветграда надолго запомнили «дружинников» Маруси, которые несколько дней терроризировали город, грабя и убивая «буржуев».
В Елисаветграде Маруся вошла в конфликт с местным советом и при поддержке своего приятеля, матроса-большевика Полупанова, приказала расстрелять совет из пушек. Это был первый разгон парламента подобным образом. Позже такая методика борьбы с парламентаризмом станет надежным и испытанным средством.
В Екатеринославе (Днепропетровске), на который совершила набег Маруся, были разгромлены магазины и лавки. Сама она грабила преимущественно кондитерские и магазины женского белья.
В апреле 1918 года под ударами германских и австрийских войск Никифоровой с ее Черной дружиной пришлось отступить за пределы Украины. В Таганроге ее арестовали большевики. Марусю обвиняли в мародерстве, жестокости и грабежах. Обвинитель требовал для Никифоровой расстрела. Возглавлял суд Владимир Затонский. После того, как присутствующие анархисты пригрозили восстанием, суд вынес Марусе оправдательный приговор.
И она снова начала действовать - теперь уже на территории России. Воронеж, Брянск, Саратов, Ростов… То тут, то там появлялась веселая Маруся. Р. Рошаль писал: «По улице с бешеной скоростью мчится экипаж. Небрежно развалясь, сидит в нем молодая брюнетка в залихватски надетой набекрень кубанке, рядом, повиснув на подножке, плечистый парень в красных гусарских рейтузах. Брюнетка и ее телохранитель увешаны оружием».
В конце 1918 года большевики снова арестовали Марусю. Она провела некоторое время в Бутырке, а позже предстала перед судом, запретившем ей занимать командные должности сроком на полгода. Несмотря на это, она тайно организовывала - при поддержке украинских большевиков, в первую очередь, Владимира Антонова-Овсеенко - партизанский кавалерийский отряд. Но в самом начале 1919 года этот отряд, проведя несколько операций против сторонников Симона Петлюры, в полном составе влился в армию Нестора Махно.
В начале июня 1919 года отношения между Махно и большевиками расстроились. Анархисты были объявлены вне закона, часть представителей махновского штаба во главе с Озеровым была расстреляна. В это же время Маруся разрывает отношения с Нестором Ивановичем. Она требовала радикальных действий против большевиков, Махно считал это безумием и занимал выжидательную позицию. В результате Махно вышвырнул Марусю из своего бронепоезда и бросил в нее пачку со 100 (или даже 500) тысячами рублей.
Маруся незамедлительно перешла к формированию групп, которые должны были организовать революционный террор. Первая группа - во главе с самой Марусей и ее мужем, польским анархистом Витольдом Бжостеком, должна была ехать в Москву, чтобы ликвидировать Ленина и Троцкого. Вторая группа - во главе с Максом Черняком - отправилась в Сибирь для организации убийства адмирала Колчака.
В Москве Маруся создала Всероссийский повстанческий комитет революционных партизан, в который вошли более 40 человек - преимущественно анархисты. Она начала проводить экспроприационные акции, собрав таким образом более 4 млн. рублей («На мировую революцию», - объясняла она). В планы входило уничтожение всей верхушки партии большевиков, а также взрыв Кремля.
25 сентября 1919 года в здании Московского комитета РКП (б) в Литейном переулке (в этом здании ныне находится Посольство Украины в Российской Федерации) должен был состояться пленум МК РКП (б). На пленуме должны были выступить Ленин и Троцкий. После начала работы пленума прогремел оглушительной силы взрыв. Погибли 12 человек - в том числе лидер московских большевиков Загорский. Николай Бухарин и Емельян Ярославский были ранены. Ленин и Троцкий попросту опоздали к открытию пленума и остались невредимы.
Во время попытки взрыва Кремля практически вся анархистская организация была раскрыта. Многие участники подпольной группы - арестованы. Марусе и ее мужу удалось бежать из Москвы в Крым.
Здесь Никифорова взялась планировать покушение на генерала Деникина. Она хотела взорвать командующего белыми войсками вместе с его ставкой, а потом выехать в Польшу для организации анархистской революции. Но - согласно официальной версии - ее опознал какой-то белогвардеец, и Марусю арестовали. В сентябре 1919 года она и ее муж, Витольд Бжостек, были повешены во дворе севастопольской тюрьмы - причем мужа казнили за то, что он не донес властям на жену. Однако ни одного документа, свидетельствующего о казни Маруси, не осталось.
Существует и другая версия: будто Маруся тайно перешла на работу в ЧК и была отправлена сначала в Польшу, а потом во Францию. В 1919-1920 годах для создания надежных легенд подобного рода агентам обеспечивались фальшивые некрологи в прессе. Возможно, и некрологи по Марусе Никифоровой в анархистской прессе - это тоже прикрытие? По крайней мере, существуют неподтвержденные данные, что именно Маруся Никифорова готовила Шварцбарда к убийству Симона Петлюры. Эта версия была довольно распространенной между Первой и Второй мировыми.
В истории революционного движения в Украине личность Марии Никифоровой до сих пор вызывает ожесточенные споры.
Одни историки утверждают, что она была неуравновешенной особой, которая прославилась своей жестокостью. Другие склонны считать, что большевики сознательно облили ее грязью с целью исказить реальную историю.
Прошли времена, когда в кинофильмах, литературных произведениях и в воспоминаниях современников Нестор Махно изображался истеричным и мстительным человеком, наводившим ужас на округу. Исторические исследования позволили установить, что это не соответствует действительности.
Однако многие соратники Нестора Ивановича по-прежнему выглядят разбойниками с большой дороги. Например, в известном телефильме «Адъютант его превосходительства» некий батька Ангел, которого сыграл Анатолий Папанов, предстал полуграмотным бандитом, который руководствовался девизом: «Бей красных, пока не побелеют, бей белых, пока не покраснеют». С прославленным атаманом Евгением Петровичем Ангелом этот кинематографический образ, конечно, не имеет ничего общего.
Но больше всего откровенной лжи и самых отвратительных слухов намешано вокруг Марии Григорьевны Никифоровой, имя которой когда-то гремело по всей Украине.
Ученица Огюста Родена
Она родилась в 1885 году в городе Александровске (нынешнее Запорожье) в семье героя Русско-турецкой войны штабс-капитана Григория Никифорова. О ее детстве и юности достоверно известно лишь то, что в возрасте 18 лет Мария примкнула к боевой организации партии эсеров и приняла участие в многочисленных террористических актах. В 1908 году она была арестована и приговорена к двадцати годам каторги.
Фото: Бюст Марии Никифоровой работы Огюста Родена
Там она попала под влияние анархистов — эмигрантов из России, работала в редакциях анархистских газет «Вперед» и «Голос труда», издававшихся на русском языке. Под разными псевдонимами она публиковала статьи на злобу дня и острые фельетоны, в которых ярко проявился ее публицистический талант. Также Мария участвовала в организации «Союз русских рабочих США и Канады».
Через три года Марии Никифоровой надоела эта рутина. Будучи деятельной и решительной натурой, она отправилась в Испанию, где возглавила отряд испанских анархистов. Во время неудачного ограбления банка была ранена и по поддельным документам переправлена на лечение во Францию. В Париже Мария Никифорова, насколько известно, банки для нужд революции не экспроприировала. Зато она брала уроки у великого Огюста Родена, причем престарелый скульптор считал ее одной из наиболее талантливых своих учениц.
Анархист Артемий Гладких утверждал, что видел Марию Никифорову в Париже, одетую в мужской костюм. По тем временам женщинам, надевшим брюки без специального разрешения полиции (за весь XIX век во Франции было выдано девять таких разрешений, причем одно из них писательнице Жорж Санд), грозил крупный штраф за нарушение общественной нравственности. Женщинам дозволялось надевать мужской костюм лишь в двух случаях — если они ездят на велосипеде и занимаются конным спортом. Мария Никифорова имела право носить галифе, так как под чужим именем училась в офицерской кавалерийской школе. По некоторым сведениям, в Париже она вышла замуж за профессионального революционера-анархиста чеха Витольда Бжостека.
В конце 1916 года Мария Никифорова получила офицерское звание и в качестве военного инструктора была направлена на Балканы, где тогда разворачивались военные действия. Но узнав о том, что в России произошла революция, Мария поспешила вернуться на родину.
В апреле 1917 года она приехала в Петроград и вместе со своей подругой Александрой Коллонтай, с которой познакомилась еще в Париже, активно выступала на митингах, обличая Временное правительство, которое, по ее мнению, узурпировало власть в стране.
В начале июля она отправилась в Кронштадт, где призвала матросов пойти под черным знаменем анархии на штурм Зимнего дворца. Однако попытка большевиков и анархокоммунистов осуществить переворот закончилась провалом, Ленин скрылся в Разливе, Коллонтай попала в тюрьму, а Мария Никифорова вернулась в Александровск.
Суд революционной чести
Считанные месяцы потребовались Марии Никифоровой для того, чтобы создать боеспособные «черные дружины» в Александровске, Екатеринославе (ныне Днепропетровск), Одессе, Николаеве, Херсоне, Мелитополе, Юзовке (ныне Донецк), Никополе и других городах. Осенью 1917 года она, по существу, контролировала весь юг Украины, который фактически стал независим от Петрограда и Киева. Сама Никифорова называла это «второй революцией», призванной демонтировать государство как аппарат насилия. Действовала она не только словом, демонстрируя незаурядный ораторский талант, но и делом.
Например, для того чтобы обеспечить оружием отряд Нестора Махно, она осуществила блестящую операцию по разоружению целого батальона Преображенского полка. Будучи обучена как французский офицер, Мария Никифорова понимала, что необходимо обеспечить бесперебойное снабжение отрядов «Черной гвардии» не только оружием, но также продовольствием и фуражом, иначе они примутся грабить мирное население. Пришлось наложить на банкиров, коммерсантов и землевладельцев большую контрибуцию. Известно, например, что у александровского заводчика Бадовского она экспроприировала миллион рублей.
В ответ пострадавшие обыватели засыпали Петроград и Киев жалобами, в которых живописали мнимые зверства распоясавшейся анархистки. В сентябре 1917 года по приказу комиссара Временного правительства в Александровске Мария Никифорова была арестована и заключена под стражу. На следующий же день все предприятия города остановили работу. Власти были вынуждены освободить Марию, и рабочие на руках донесли ее от тюрьмы до здания, где размещался городской совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов.
Мария Никифорова на глазах превращалась в народную героиню, в символ борьбы за свободу и независимость. Даже ее враги признавали, что она легко находила общий язык не только с рабочими и представителями интеллигенции, но даже с белогвардейскими офицерами.
Особенно надо отметить, что, будучи идейной анархисткой, она избегала насилия. Сейчас в некоторых популярных изданиях можно прочесть о том, что во время похода в Крым отряд Марии Никифоровой отличился зверскими убийствами офицеров и даже разграбил Ливадийский дворец, но это всего лишь слухи, которые не подтверждены документально. Зато известно, что стоило Марии выступить на митинге в Феодосии, как она тут же была избрана в исполком уездного крестьянского совета. Кроме того, она создала в городе отряд «Черной гвардии». Столь же радушно Марию Никифорову встречали в других городах и селах Крыма, где она пропагандировала анархистские идеи.
В феврале 1918 года Мария Никифорова оставила руководство отрядами «Черной гвардии» и целиком посвятила себя пропагандистской работе, разъяснению населению принципов анархизма. Однако во второй половине февраля на Украину двинулись войска Германии и Австро-Венгрии. Мария вновь была вынуждена возглавить отряд, который насчитывал 580 человек, имел две пушки, семь пулеметов и броневик. Она и ее бойцы участвовали в тяжелых боях с немцами, но силы были неравными.
В апреле Мария Никифорова со своим отрядом оказалась в Ростове, где была арестована большевиками, обвинившими ее в грабежах мирного населения. Нестор Махно обратился за поддержкой к командующему советскими войсками юга России Владимиру Антонову-Овсеенко, и тот прислал телеграмму: «Отряд анархистки Марии Никифоровой, как и сама товарищ Никифорова, мне хорошо известны. Вместо того чтобы заниматься разоружением таких революционных боевых единиц, я советовал бы заняться созданием их».
Суд, состоявшийся в конце апреля, проходил при открытых дверях и назывался «судом революционной чести». Нестор Махно вспоминал: «Нужно сказать правду: большевики — хорошие мастера на измышление лжи и на всякие подлости против других. Они насобирали больше, чем нужно было, данных против Марии Никифоровой». Однако пять судей, среди которых не было ни одного анархиста, единодушно оправдали революционерку, все обвинения против нее были сняты.
«Чертовка была красива!»
Мария вновь возглавила свой отряд, успешно воевала против белоказаков у Брянска и Саратова, однако вела себя крайне независимо и вызывающе. Видный большевик C. Ракша вспоминал, как выглядела в ту пору Мария Никифорова: «Она сидела у стола и мяла в зубах папироску. Чертовка была красива: лет тридцати, цыганского типа, черноволосая, с пышной грудью, высоко поднимавшей гимнастерку». Другой современник описал в дневнике ее появление в Воронеже: «По улице с бешеной скоростью мчится экипаж. Небрежно сидит в нем молодая брюнетка в залихватски надетой набекрень кубанке».
К советской власти Мария Никифорова относилась критически, причем не скрывала этого. Неудивительно, что вскоре она вновь оказалась в тюрьме. Узнав об этом, группа бывших политических эмигрантов обратилась к большевикам с посланием: «Мы, бывшие политические эмигранты, возвратившиеся из Франции, возмущаемся злыми, гнусными слухами, распространявшимися буржуазной печатью, о товарище Марии Григорьевне Никифоровой. Зная ее по эмиграции, уверены в ее безусловной политической честности и личной бескорыстности: содержание ее в тюрьме в тяжелый момент считаем вредным и бесчеловечным».
Заседание Ревтрибунала по делу Никифоровой состоялось в январе 1919 года. За «дезорганизацию и дискредитацию советской власти» она была приговорена к лишению на шесть месяцев «права занимать ответственные командные посты в РСФСР».
Вскоре после суда Мария покинула Москву. «Теперь опять вынырнула на Украине, — написал белогвардейский журналист Амфитеатров-Кадашев, — опять совершает нечеловеческие жестокости: под Мелитополем, после нападения на поезд, ею собственноручно застрелены 34 офицера!» Это была очередная ложь: в Гуляйполе Мария Никифорова занималась воспитательной работой, организовывала школы, ясли и больницы. В конце апреля Антонов-Овсеенко посетил Гуляйполе и отослал в Москву телеграмму: «Никифорова к военным делам не допускается, находя, что ее место — дела милосердия».
Однако большевики, зная деятельный характер Никифоровой, ожидали от нее какой-нибудь очередной каверзы. Сейчас выдвигается версия, что она была причастна к взрыву здания Московского комитета РКП, в результате которого погибли 12 человек. Но это произошло 25 сентября, а Мария Никифорова еще в конце августа покинула Гуляйполе и вместе с мужем уехала в Крым. Причиной отъезда было ее несогласие с действиями Нестора Махно, который принялся заигрывать с украинскими националистами.
В Крыму она намеревалась организовать «третью революцию», создав на полуострове форпост анархизма, но в сентябре 1919 года Никифорова и ее муж были арестованы. Военно-полевой суд белой армии, который состоялся в Симферополе, обвинил ее в подготовке покушения на генерала Слащева и приговорил к смертной казни. Амфитеатров-Кадашев рассказывал: «На суде Никифорова держалась великолепно: совершенно спокойно приняла смертный приговор, заявив: «Да что вы можете еще со мной сделать — только вздернуть!» Прощаясь с мужем, она, правда, заплакала».
Смерть Марии Никифоровой вызвала новую волну самых разнообразных слухов и сплетен. По всей Украине появились лже-Маруси, выдававшие себя за Никифорову (Марусей ее называли ближайшие товарищи), а проделки этих Марусь позже стали приписывать великой анархистке. Ходили даже слухи о том, что ее видели в Париже, где она занималась подрывной работой по заданию ОГПУ.
А в 1926 году в журнале «Каторга и ссылка» был опубликован мерзкий пасквиль, повествующий о пребывании Никифоровой в Новинской тюрьме. Некая полусумасшедшая каторжанка неожиданно вспомнила, что Никифорова была вовсе не женщиной, так как никогда не снимала при других женщинах верхнюю рубашку и не ходила вместе со всеми в баню. Этот слух, несмотря не очевидную нелепость, широко распространился и до сих пор в ходу.
Как известно, Жанна д`Арк перед казнью была подвергнута медицинскому освидетельствованию, что позволило опровергнуть аналогичные слухи. Марию Никифорову перед казнью врач также осматривал, и, если бы были обнаружены какие-то патологии, об этом немедленно стало бы известно, тем более что власти опасались бунта.
Вероятнее всего, появление пасквиля было продиктовано желанием большевиков скомпрометировать анархистку, о которой на юге Украины еще долго ходили легенды. Были даже уничтожены все ее фотографии, за исключением тюремной. Однако до конца вытравить память об этой незаурядной женщине большевикам так и не удалось.
Часть 3-я:
Виктор Белаш в конце 20-х.
Виктор Белаш, приаазовский казак, уроженец станицы Ново-Спасовка - начальник штаба у Махно. В фильме этот персонаж фигурирует под фамилией Черныш. Вот уж не знаю почему. Белаш 1893 года рождения, на момент появления у Махно ему 25 лет. В фильме, как это уже стало привычным, Белаш-Черныш раза в два старше. Реальный Белаш - одна из самых ярких фигур в окружении Махно. Машинист паровоза по профессии, анархист с дореволюционным стажем, еще совсем юноша Белаш до появления у Махно успел покомандовать полком у красных, а перейдя к батьке сначала возглавил оперативный отдел, а потом стал начальником штаба, проявив невесть откуда взявшийся громадный талант военного тактика. Большинство военных операций Махно разработаны именно им. Белаш-же был самым главным сторонником объединения махновцев с большевиками на любых условиях и противником любого террора. Во время очередного разрыва, в июне 1919 Белаш на совещании командиров даже настаивал на отстранении Махно (который не собирался мириться с большевиками) от командования и был поддержан частью командиров. После того как в 1921-м махновцы перешли к партизанской войне против советской власти, Белаш с группой своих сторонников отделился от Махно и пытался пробиться через Кавказ в Турцию, на помощь Ататюрку. Отряд Белаша был разбит красными, сам он тяжело раненым попал в плен. В 1923 году был освобожден под поручительство российских и зарубежных анархистов (тогда такое еще было возможно). После освобождения с головой окунулся в подпольную работу, вел анархическую агитацию, умудрился организовать несколько забастовок рабочих. Жил в Харькове и Краснодаре. Был еще не раз арестован. В 1937 году забит насмерть во время допроса в НКВД. Белаш во время своих отсидок написал объемное исследование по истории махновского движения (в последствии отредактированное и дополненное его сыном) - одно из самых интересных и достоверных на эту тему.
Анархистка Маруся Никифорова.
Вообще, во время гражданской было столько всяких Марусь-атаманш, и Марусь-анархисток, что возникает изрядная путаница в персоналиях. Однако же, Мария Григорьевна Никифорова - персонаж абсолютно реальный и исторический. В сериале она появляется при следующих обстоятельствах - махновцами занят Екатеринослав. Махно идет по одной из улиц и видит, как некие бандиты грабят магазин женского белья. Зайдя во внутрь он видит там пресловутую Марусю Никифорову, которая среди прочего, рассказывает Махно как она работала посудомойкой и подвергалась ежедневному сексуальному насилию, и то, что до 25 лет белья не носила и не знала что это такое, так что "Дай мне взять чего хочу".
Все эти данные, создатели фильма не сами выдумали, они часто встречаются в литературе о Никифоровой, но степень их достоверности под вопросом. Скорее всего, это фантазии самой Никифоровой. Молва записывает ее в генеральские дочери и выпускницы Смольного института. Происхождения она была точно не рабоче-крестьянского, но и навряд ли генеральского, а в Смольном ей учиться было просто некогда. В 16 лет Мария становится активной анархистской, а в 17 получает 20 лет каторги за убийство полицейского. Самое интересное, что задержана Маруся полицией была как "анархист Володя", а медосмотр показал, что Никифорова представляет собой редкий тип гермафродита. Сокамерницы вспоминают, что Никифорова никогда не раздевалась и не мылась прилюдно, отличалась уголовными повадками, психопатией и лесбийскими наклонностями. Видимо, особенности полового устройства наложили тяжелый отпечаток на психику Маруси. С каторги она бежит, переправляется за границу, где проживает вплоть до Февральской революции (подозреваю, что с бельем у Никифоровой там никаких проблем не было). Есть сведения, что во время эммиграции Никифорова встречалась с Лениным и водила дружбу с Коллонтай, но насколько это соответствует действительности - неясно. Зато доподлинно известно, что Никифорова была дружна с Антоновым-Овсеенко, и это в последствии спасло ее от расстрела. Во Франции Никифорова, опять под именем Володя, некоторое время училась в офицерской школе. Люди знавшие ее в эммиграции вспоминает о ней как об образованном человеке со склонностями к рисованию и знанием нескольких языков. В начале 1917 она появляется в своем родном Александровске и становится частым гостем в Гуляйполе, где и знакомится с Махно. Первой их совместной операцией становится разоружение одного из батальонов Преображенского полка. Несмотря на то, что оружие было отдано анархистам без сопротивления, Никифорова не смогла отказать себе в удовольствии и собственноручно перестреляла всех офицеров батальона.
Дальше- больше. Никифорова создает "Вольный боевой отряд по борьбе с контреволюцией". Этот отряд мечется по югу России и Украины, от Одессы до Таганрога, отмечаясь везде невероятными грабежами и такими же невероятными зверствами. Молва приписывает ей втройне от реально совершенного, и перепуганные большевики сажают Никифорову в таганрогскую тюрьму и устраивают над ней суд. Однако, заступничество многих анархистов, а также ее давнего знакомого Антонова-Овсеенко спасает Марусю от расстрела. Ее выпускают, она снова собирает свой отряд, и почудив напоследок в Ростове и окрестностях (упоминают, что отряд Никифоровой взял штурмом ростовский банк и устроил на прилегающей к нему площади громадный костер из банкнот, ассигнаций и векселей) бежит вместе с красными из Ростова в Царицын, спасаясь от наступающих немецких частей.
Вот как описывает это Юрий Трифонов в своей документальной повести "Отблеск костра":
“На том же паровозе оказалась “знаменитая” Маруся Никифорова, начальница отряда анархистов, молодая пьянчужка и психопатка. Еще недавно воспитанница Смольного института, а ныне прославленная атаманша любила разъезжать по Ростову в белой черкеске с газырями и белой лохматой папахе, - ехала тихая, трезвая, в солдатской шинельке. Отряд ее растрепали немцы, вместе с нею ехали лишь несколько солдат”.
А вот как описывает ее прибытие в Царицын известный литератор Э. Радзинский (сразу, кстати, видно откуда ноги растут):
"Но в ту же ночь остатки бандитов во главе с Петренко и знаменитой атаманшей Марусей ворвались в город. Маруся (Мария Никифорова) была воспитанницей Смольного института. Теперь вместо томных подруг эту кокаинистку в белой черкеске и лохматой папахе, безумную в похоти и жестокости, окружала пьяная голытьба. Но и на этот раз бандитов постигла неудача. Атаманшу Марусю расстреляли прямо на улице..."
Никифорова в действительности вместе с другим анархистом Петренко подняла мятеж в Царицыне, но расстрелять ее не успели - она скрылась. Задержали ее в Саратове, судили в Москве и снова заступничество Антонова-Овсеенко позволило Марусе избежать расстрела. Приговоренная к условному наказанию, Маруся бежит на Украину к Махно. Махно отрядил ее заниматься детскими садами и школами, даже близко не подпуская к ведению боевых действий. Маруся стала плести заговор против Махно. Сторонники Никифоровой призывали махновцев обратить оружие против коммунистов. Нестор уважал Никифорову как анархистку, но это было уже выше его терпения. На одном из митингов Махно за шкирку стянул Никифорову с трибуны. Выдав Марусе какое-то количество денег на организацию покушения на Деникина, Махно изгоняет Никифорову и ее дружков из своей армии. Маруся, однако, лишь часть средств использует для подготовки покушения на Деникина. Другая часть, видимо, идет на подготовку покушения на Ленина. В Москву отправляется группа марусиных сторонников. Оба покушения оканчиваются неудачей. Саму Марусю белые арестовывают в Крыму и после суда прилюдно вешают (Маруся сама одевает петлю на шею, кричит "Да здравствует анархия" и выбивает скамью у себя из под ног), а взрыв в Леонтьевском переулке в Москве уносит жиэни десятка коммунистов, но Ленин и Дзержинский на месте покушения не появляются и остаются живы. Причастность Маруси к взрыву в Леонтьевском переулке никогда не была доказана, хотя среди основных организаторов и числится некий "старший анархист Володя". После того, как красные заняли Крым, прах Маруси был торжественно перезахоронен как останки "борца за революцию".
Ну вот, пожалуй все. Совсем не хочу сказать, что тема исчерпана, но, скорее, поднадоела.
