Святой Макарий, митрополит Московский и всея Руси - человек-эпоха. К несчастью, величайшие люди Русской Церкви, те, кто сделал для нее бесконечно много, те, чьими трудами церковное здание приобрело блеск и великолепие, малоизвестны образованной публике. О ком говорят? Кого знают? Сергия Радонежского, Серафима Саровского, Андрея Рублева...

Еще, пожалуй, Иоанна Кронштадтского. Да, это поистине великие святые. Но никто из них не стоял у «штурвала» Церкви.

А кого припомнит наш современник, пусть даже интересующийся родной историей, из первоирерахов? В бесконечно длинном ряду митрополитов и патриархов, правивших духовенством допетровской Руси, всплывет, пожалуй, один только Никон. Да и то, скорее всего, с усмешечкой: вот, мол, чего наворотил... А Никон занимал патриаршую кафедру всего шесть лет. Между тем владыки, на протяжении десятилетий обладавшие первенством в самой большой Церкви евразийского пространства, словно растворились в тени. В лучшем случае, одна какая-нибудь яркая сцена, одно слово, застрявшее в памяти у потомков, составляют их личностям ту или иную репутацию. А скорее - ничего: тишина, размытые силуэты.

Среди них есть персоны величественные и трагические. Святой Филипп посмел отказать в благословении опричнине. Святой Гермоген жизнью пожертвовал за веру... Их судьбы - подвиг. Святой Макарий, митрополит Московский и всея Руси, умер от старости, в добром согласии с государем, наблюдая вокруг себя одно из самых благополучных времен в истории России. Он не стал мучеником, исповедником, он не страдал от голода, пыток, потери близких. Нет о нем фильмов, нет о нем исторических романов, компьютерных игр о нем тоже нет. Мало он знаком нашим современникам... Но имя его на церковном небосводе стоит чрезвычайно высоко. Может быть, выше всех святительских имен допетровской эры. Или, во всяком случае, вровень с самыми значительными из них.

Макарий так много сделал для Церкви и так много изменил в ней, что без него история русского Православия немыслима. Веско звучали мнения, согласно которым период, именуемый по традиции «грозненским», уместнее именовать «макарьевским» - столь масштабна созидательная деятельность митрополита!
Митрополит Макарий обладал выдающимися достоинствами, благодаря которым он остался в русской истории как великая историческая личность. Это, во-первых, широкий кругозор и ясное понимание: Церковь Руси более не может жить по обычаям, которые сложились в удельную эпоху. Появление огромного Московского государства и новые отношения с центральной властью требовали серьезных преобразований. Макарий провел их бестрепетной рукой. Во-вторых, умение благотворно воздействовать на мятущуюся душу молодого государя Ивана Васильевича. Пока был жив митрополит Макарий, монарх не помышлял о странных дорогостоящих «экспериментах» вроде опричнины, а страна не знала большого кровопролития. Политические дела ее складывались счастливо. Наконец, в-третьих, этот человек являлся духовным писателем и просветителем чрезвычайно высокого уровня. Мудрость его собрала вокруг Московского митрополичьего дома целую плеяду блистательных книжников, а сильный ум пастыря - через его писания и проповеди - оставил глубокий отпечаток на коллективном сознании русских людей того времени.

Просветитель

В нашей исторической литературе так много сказано об «изуверстве» и «мракобесии» духовенства, якобы тормозившего в допетровскую эпоху развитие культуры, косневшего в невежестве и начетничестве! Особенно часто пишут о том, какие помехи создавала Церковь работе первопечатников. Ну как же, они - просветители, они - прогресс, они - свет знаний, а на другой стороне - орда мрачных типов в черных одеяниях, и все они мечтают железною рукой задавить просвещение.

Это, мягко говоря, заблуждение. Правда же состоит в том, что сам митрополит поддерживал, как мог, благое начинание первопечатника Ивана Федорова.
Масштабное государственное книгопечатание было учреждено при самом активном участии Макария.

В послесловии к печатному «Апостолу» Ивана Федорова о роли митрополита Московского сказано следующее: «Благоверный царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси повелел святые книги на торгах покупать и в святые церкви вкладывать: Псалтыри, и Евангелия, и Апостолы, и другие святые

книги, но среди них мало нашлось пригодных, другие же все оказались испорчены переписчиками, невежественными и несведущими в науках, а кое-что испорчено было по небрежению писцов. Дошло это и до слуха царя; тогда он начал размышлять, как бы наладить печатание книг, как у греков, и в Венеции, и в Италии, и у других народов, чтобы впредь святые книги издавались в исправленном виде». Эту мысль свою он сообщает преосвященному Макарию, митрополиту всея Руси. «Иерарх же, услышав об этом, весьма обрадовался и, Бога поблагодарив, царю сказал, что тому такая мысль пришла от Бога и как сходящий свыше дар». И вот по повелению благочестивого царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси и с благословения преосвященного Макария митрополита начали готовить устройство для печатания книг.

На протяжении нескольких десятилетий Московский печатный двор выпускал исключительно церковную литературу, и более ничего. А в выходных данных большинства изданий той поры обнаруживается благословение первоиерарха. Немудрено: печать мыслилась как лучшее средство от безграмотности и отсебятины писцов. Конечно же, Макарий, крупнейший «книжник» эпохи, понимал это. Отсюда и полная поддержка митрополита ново-рожденному Печатному двору.

Его преемники ничуть не отошли от этой линии. Например, патриарх Гермоген посреди разорения великой Смуты велел построить для Печатного двора новую большую хоромину, привлек новых высоко-квалифицированных специалистов, способствовал выходу новых книг. И это в годы, когда рушилось само здание российской государственности, когда Москва то и дело оказывалась в осаде от злого неприятеля!

Один из историков Церкви назвал Макария «покровителем книжного делания». Сущая правда! Митрополит любил «виноград словесный», холил и лелеял русскую лозу духовного просвещения. Со времен преподобного Сергия Радонежского Русь полнилась монашеским подвижничеством, яркой, лучистой святостью. Но рядом с этой святостью жила дикая, пугающая малограмотность духовенства. Наши митрополиты долго и трудно дробили холодную глыбу невежества, укоренившегося среди духовных лиц. Искали помощников, выписывали добрых книжников от греков, создавали библиотеки, сами брались за писательские труды. Макарий в этом смысле - самый яростный и самый неутомимый работник.

Даровитый писатель, он создал множество грамот, посланий, поучений и иных сочинений «малого жанра».

Под его присмотром целая дружина умудренных книжников переписывала уже известные и составляла новые тексты для колоссального двенадцатитомного собрания «Четьих Миней». Туда попали жития всех святых, почитаемых на Руси, в том числе и тех, кого знали исключительно жители какой-либо невеликой области. Туда же вошли все памятники церковной литературы, считавшиеся на Руси в то время наиважнейшими. Работа шла на протяжении многих лет. «Четьи Минеи» Макария состоят из 27 000 рукописных страниц! Архиепископ Черниговский Филарет (Гумилевский) сказал о них: «Это целая библиотека книг; мало трех лет, чтобы прочесть ее».

Если бы не воля Макария, если бы не его колоссальный «культурный багаж», не появилась бы эта «библиотека» - великие «Четьи Минеи», коими Россия пользовалась до времен Петра Великого!

Вообще, Русской Церкви середины XVI столетия бесконечно повезло. На протяжении 46 лет ею правило подряд пять митрополитов-книжников, митрополитов-мудрецов, митрополитов-просветителей. Вот их имена: Даниил, Иоасаф, Макарий, Афанасий, Филипп. Больше всех успел сделать митрополит Макарий, и он занимает почетное место «первого среди равных» в этом ряду. Трудами этих людей книжная культура нашей Церкви высоко поднялась над тем провинциальным уровнем, какой был у нее в XV веке.

Старина и «новина»

Святитель видел и знал: Русская Церковь во многом живет стариной - неписаными законами, родившимися в эпоху политической раздробленности.

Всякий архиерей, а то и настоятель монастырский или даже приходской поп норовили внести свою «новину» в церковный быт. Иногда она касалась мелочей, а иногда попирала основы христианского вероучения. Расплодились ереси, занесенные из Европы, которая была в ту пору охвачена Реформацией.
Если здраво оценивать состояние русского духовенства середины XVI века, то оно, рождая великих иноков-подвижников, слабо чувствовало единство церковного организма и оставалось страшно уязвимым для ядовитых идей, приходящих извне.

Митрополит Макарий потратил немало усилий, чтобы преодолеть эти проблемы тогдашней церковной жизни.
К примеру, борьба с еретиками велась в его годы весьма энергично, собор следовал за собором. С тех пор сохранились «дела на еретиков» - обширные материалы расследования. Но если сравнить методы, которыми пользовалась Церковь при Макарии и до него, то станет ясно: митрополит предпочитал «борьбу слов» кострам и пыткам. Задолго до Макария Москва узнала, каков запах паленого мяса, когда отступник от Православия отправляется на огонь... Глава духовной власти имел и право, и возможность истребовать у власти светской то же самое наказание для новых «идейных врагов». Однако подобных требований Макарий не выдвинул. Противодействие еретикам в его время отличалось большой дотошностью, но особенной жестокости не знало. Осужденных за явное еретичество не жгли, не пытали, не мучили, а всего лишь отправляли на покаяние в дальние обители. Макарий видел цель этой борьбы в торжестве Церкви, в победе истины, но не в физическом уничтожении заблудших овец.

Каждая крупная область имела собственных особо почитаемых святых, мало известных за ее пределами. В 1547 и 1549 году Макарием созывались большие церковные соборы, где было прославлено 39 святых.
При нем же, на Стоглавом соборе 1551 года, Церковь приняла обширный свод единых правил. Они касались разных сторон церковной жизни: нравственной, административной, богослужебной, экономической. Общие правила касались всего русского духовенства «от Москвы до самых до окраин» и должны были исполняться невзирая на «местные особенности».

Царский пастырь

Святитель Макарий был перемещен с Новгородской архиепископской на Московскую митрополичью кафедру в скверное, опасное для Русской Церкви время.
Его предшественники заканчивали пребывание во главе нашего духовенства при печальных обстоятельствах. В 1530-х - 1540-х годах Московским государством управляла своевольная, богатая и могущественная аристократия. Государь-сирота, Иван Васильевич в ту пору был еще отроком. Он лишился отца и матери, а при дворе хозяйничали «партии» высокородной знати, правившие от его имени. Эти-то «великие люди царства» и свергли насильственным образом двух глав нашей Церкви. По воле русского «княжья» лишился сана сначала митрополит Даниил, а потом и митрополит Иоасаф, оба - великие «книжники». Знать нагло лезла в церковные дела, желала диктовать свою волю архиереям.

Поставление Макария в архиерейский сан совершилось 19 марта 1542 года. Первое время он подвергался унижениям со стороны высокопоставленных аристократов - как и предыдущие митрополиты. Все его просветительские и реформаторские труды начинались с элементарного, на первый взгляд, но труднодостижимого требования: освободить Церковь от гнетущей «опеки» знати.

Вот характерный случай. Осенью 1543 года придворная партия бояр Шуйских решила удалить от монарха его любимца, Федора Воронцова. Фаворита избили, опозорили и собирались уже убить. Но тут Иван Васильевич отправил к ним митрополита Макария и своих ближайших советников - умолять о смягчении его участи. Государь-отрок не мог сладить с могучей группировкой Шуйских. Он смел лишь просить о сохранении жизни несчастному Воронцову. Бояре смилостивились, не стали убивать дорогого монарху человека, - его отправили под арест. Иван Васильевич вновь послал главу Церкви со своими доверенными лицами: нельзя ль Воронцова послать на службу поближе к Москве - в Коломну? Макарий вновь беседовал с большими вельможами, отстаивая желание государя. Но те и слушать не захотели. Воронцов отправился в дальнюю Кострому. Притом сам митрополит, первоиерарх русского духовенства, подвергся издевательствам со стороны истинных правителей державы. Один из «столпов государства», показывая, сколь сильно он и его товарищи «почитают» главу духовной власти, наступил ногой на мантию Макария, а потом рванул «...и мантию на митрополите подрал».

Такая уж знать заправляла большой политикой. И так она ставила себя по отношению к Церкви...

Но Макарий постепенно добился должного почтения к митрополичьему сану. В дальнейшем никто не смел бесчестить его.

Для юного монарха он стал одновременно духовным водителем и верным помощником.

Скорее всего, именно Макарий высказал идею о необходимости переменить титул московских государей с великокняжеского на царский. Он понимал, на какую высоту возносит Ивана Васильевича над его подданными, в том числе и самыми знатными. Проще говоря, над теми, кто еще вчера вершил дела по всей стране, не спрашивая позволения у правителя-мальчика... Макарий также понимал, что обретение царского титула - дело не только русское, оно касается всего православного мира. Московский самодержец выдвигался на арену общеевропейской политики как защитник и покровитель православных общин повсюду и везде.

Став другом и наставником юного царя, митрополит Московский по-ст-о-янно обращался к нему с посланиями, увещеваниями, наставлениями.

Так, например, по случаю венчания на царство 16 января 1547 года Макарий выступил с поздравительной речью. В ней нарисован идеал христианского монарха. Таким Макарий хотел видеть Ивана Васильевича: «Боговенчанный преславный царь, князь великий Иван Васильевич... всея Руси самодержец, имей страх Божий в сердце и храни веру христианскую Греческаго закона чисту и непоколебиму... К святой же соборной Церкви и к всем святым церквам имей веру, страх Божий и воздавай честь... Бояр же своих и вельмож жалуй и береги по их отечеству и... ко всему христолюбивому воинству будь... милостив и приветен... За обиженных же стой царски и мужески, и не давай обидеть не по суду и не по правде». Сам чин венчания на царство, кстати, был составлен лично митрополитом.

Вскоре государь Иван Васильевич и его супруга Анастасия Романовна, молодожены, получили от Макария другое наставление - о христианском браке.
Когда наступала военная пора, митрополит Московский ободрял царя перед лицом опаснейшего неприятеля. Так, он благословил борьбу с Казанью, откуда совершались на Русь набеги, куда угонялись десятки тысяч пленников-христиан.

В 1552 году Иван Васильевич отправился на войну с казанскими татарами. До наших дней дошло послание Макария, «укрепляющее на брань». Там предстоящее вооруженное противоборство объявлено делом веры. Митрополит призывал царя со всем «христолюбивым воинством» храбро постоять «за святые Божьи церкви и за всех православных христиан, неповинно в плен уведенных... и всяческими бедами томимых».

Во время другого похода Макарий укреплял дух русского воинства, просил его честно послужить под рукою молодого царя, взявшегося за трудное дело. В те годы русская армия жестоко страдала от раздоров между воеводами, постоянно высчитывавшими, кто из них знатнее, кому подобает первенствовать, а кому - смиренно склонять голову. Делу от этого причинялся немыслимый урон - вплоть до тяжелых поражений на поле брани. И вот глава Церкви увещевает ратников: «Вы бы, господие и чада, государю послужили великодушно... за святые церкви и за православное христианство. Не гордостью друг на друга, но Христовою любовью связуйтесь... а розни бы... никакой меж вас не было...».

Царь видел в митрополите одно-временно верного слугу и доброго учителя. Тот имел пастырскую власть над монархом, но помимо формальной высоты своего сана имел власть большую. А именно ту, которую дает дружеское расположение и признание духовного авторитета. Этой властью Макарий никогда не злоупотреблял.

Бывали случаи, когда митрополит, пользуясь ею, отводил царя от пагубных намерений.

Например, он не раз «печаловался» за опальных аристократов, упрашивая не казнить их, проявить к ним милосердие. Человечность была одной из главных черт личности митрополита. Двадцать лет управлял Макарий епархией Московской, и за всё это время не знала Россия ни массовых казней, ни бессудных расправ, ни иного державного свирепства.

Конечно, и в отношениях с государем случались трудности. Макарий выходил из них с честью.

Со времен Ивана III - деда Ивана IV - светская власть неоднократно проявляла охоту урезать церковное землевладение. Российским правителям иной раз так хотелось раздать земельные богатства монастырей и архиереев своим военным слугам! Подобный соблазн не исчез и при Иване IV. Макарию пришлось отстаивать права Церкви от посягательств. Митрополит справился с этой задачей блистательно. Он даже составил правовой трактат, где приводились ссылки на древние законы и постановления вселенских Соборов, доказывавшие, что отбирать имущество у Церкви - недопустимо. Напротив, по мысли Макария, царь обязан защищать духовенство со всеми его владениями: «А против всех, кто обижает святые церкви и монастыри, все православные цари и святители крепко стояли... Так же [повелось] и в нашем христолюбивом Российском царстве от... святого прадеда твоего великого князя Владимира Киевского».

Русская Церковь, измененная митрополитом Макарием, получившая глубокий отпечаток его деятельной личности, пережила опричнину и Смуту такою, какой оставил ее святитель. Он укрепил церковное здание, а во многом и перестроил его. Запас прочности и тяга к духовному просвещению, заложенные Макарием, определяли судьбу нашей Церкви до времен патриарха Никона.

Макарий (митрополит всероссийский)

М акарий - митрополит всероссийский (1482 - 1563), выдающийся представитель русской иерархии. Впервые оценил по достоинству эту крупную фигуру академик . По своему настроению и взглядам Макарий может быть причислен к партии иосифлян; но он не был партийным человеком. Обходительный и ласковый, Макарий не запятнал себя раболепством пред высшею властью и холодною жестокостью к людям, не разделявшим его взглядов на монастырское вотчиновладение. Не обладая кротостью святого и гением преобразователя, он сумел взять удачный средний тон миротворца бурной эпохи и устроителя жизни церкви, на основах и в пределах, которые допускала тогдашняя русская действительность. Как и , Макарий был сторонником монастырского общежития и ввел его в своем Лужецком монастыре. Это, а также "мудрость в божественном писании" открыли ему дорогу на Новгородскую архиепископию (1526). Здесь Макарий ввел общежитие в монастырях, прекратил купножитие монахов и монахинь в одних и тех же монастырях, стремился к утверждению христианства между инородцами Водской пятины, украшал храм святой Софии и начал работу по собиранию всех чтимых церковью книг, обретавшихся в русской земле. В 1542 г. Макарий оказался митрополитом московским. То обстоятельство, что он занял кафедру после низвержения двух предшественников своих ( и Иоасафа), в момент острой боярской борьбы, оказал мало влияния на воспитание и продержался без особых столкновений до 1563 г., в глазах многих кладет на образ Макария черные тени. Другие, наоборот, именно Макарию приписывают переворот 1546 г. в настроении Иоанна и начало блестящего периода его правления. Мысль о венчании на царство не могла принадлежать 16-летнему Иоанну; она шла от митрополита. В 1547 - 1549 и 1551 годах состоялись церковные соборы, оставившие глубокий след в истории. Первые два решают вопрос о канонизации святых. Дотоле русская церковь чтила 22 святых; теперь было провозглашено общецерковными святыми еще 30 и местными 9. Это ставило на очередь вопрос о возглавлении изукрашенной святыми церкви патриархом. Собор 1551 г. Стоглавый (названный так по разделенным на сто глав его определениям), ставил своей задачей обновление русской церкви. Деяния собора выдвигают на первый план молодого царя и оставляют в тени митрополита. Но это только казовая сторона дела. В вопросах собору, предложенных от имени царя, многие указывают такие особенности обычаев псковско-новгородской области, которые явно выдают авторство бывшего новгородского епископа. Постановления собора затрагивают церковное богослужение, епархиальное архиерейское управление и суд, жизнь духовенства высшего и низшего, монашества, христианскую жизнь мирян. Макарий не имел преемников, которые могли бы продолжать его дело; поэтому постановления собора 1551 г. не вошли в жизнь в той мере, как того заслуживали. - По жгучему вопросу о владении церковными вотчинами Макарий держал себя умеренно. Военные предприятия ставили остро вопрос о наделении поместьями боярских детей. В 1551 и 1557 г. были предприняты важные ограничения накопления земель в руках церкви. Макарий молчал, но он заявил протест, когда царь захотел приобрести недвижимые имения митрополичьей кафедры. - При Макарии основана первая типография в Москве. В год смерти митрополита в ней напечатана первая книга - Апостол. - На втором году его правления с было снято запрещение. - Наконец, с именем Макария связано издание Четьих-Миней и "Степенной книги". Над изданием Миней Макарий работал 12 лет уже в Новгороде и в 1541 г. список его подарил Софийскому собору. В 1552 г. был закончен перепискою более полный список, внесенный Макарием в Успенский собор (теперь в Синодальной библиотеке). Он состоит из 12 книг. На 1300 житий русских произведений приходится только 39, похвальных слов - 25; из последних, некоторые можно также назвать житиями. - "Степенная книга" дает биографии представителей светской и духовной власти и старается утвердить в понятиях общества то высокое представление о царской власти, которое сложилось в XVI в. Во всех важнейших биографиях постоянно говорится о "чудесно-рожденных" князьях, о "чудесном зачатии", о благочестии русских самодержцев. Вообще "Степенная книга" является сборником статей агиобиографического содержания и в этом отношении очень напоминает Четьи-Минеи. Когда Макарий умер, царь писал: "о Боже! коль бы счастлива русская земля была, коли бы владыки таци были, яко преосвященный Макарий". - См. Е.Е. Голубинский "История русской церкви" (том II, часть 1, Москва, 1900); его же "Канонизация святых" (2-е издание); "Опыт русской историографии" (том II, Киев, 1908).

Другие интересные биографии:

Когда мы сегодня говорим о первом русском царе, мы рассматриваем события, исходя из тех или иных принципов. Я взял на нашу встречу газету, которая называется "Русь Православная". Весь номер посвящен этой тематике, и я обратил внимание на то, какие в нем используются "интересные" приемы. Например, приводится цитата из Патриарха, а затем идут целые главы из трудов митрополита Санкт-Петербургского Иоанна. Тем самым слово епархиального архиерея как бы получает некий смысловой приоритет перед словом Патриарха. Но это только начало. Материал, в котором приведены слова Патриарха, имеет заголовок "Безумцы, провокаторы, враги Церкви" - по существу, именно так здесь преподносится Патриарх! Дальше мы снова видим короткую цитату из Патриарха и большой комментарий редакции, превратно толкующий смысл его слов. И это лишь некоторые из используемых в этой газете приемов.

Теперь я перехожу к основной теме своего выступления. Прежде всего, я хотел бы обратить ваше внимание на такой интересный феномен: время, в которое мы живем, можно сравнить с эпохой митрополита Макария, и такие времена можно назвать "эпохой новых чудотворцев". С именем святителя Макария в этом смысле связана целая эпоха в жизни русской культуры и русского государства. Конечно, есть и отличие: в наше время канонизировано не около ста, как во времена Макария, а более тысячи святых. И нужно сказать, что это событие - массовую канонизацию святых на Соборе 2000 года - мы еще не восприняли, не осознали и не пережили должным образом.

Итак, с одной стороны - массовая канонизация 2000 года, а с другой - недостаточная церковность, недостаточное знание церковных канонов. Например, начинаются разговоры о том, что нужно срочно канонизировать какого-либо исторического деятеля или человека, который лишь недавно скончался. Вокруг этого вопроса поднимается целая волна, но когда берешь в руки книгу о подвижнике веры, скончавшемся в прошлом году, а в ней видишь уже и тропари, и нимб на портрете, то перед нами - очевидное отсутствие канонического сознания.

Теперь по поводу первого русского царя Ивана Васильевича Грозного. Я преподаю церковную историю в Московской духовной академии, и студенты часто задавали мне вопрос об отношении к эпохе Ивана Грозного, особенно после выхода в свет трудов митрополита Иоанна (Снычева) в середине 90-х годов. Я на этот вопрос отвечал: есть эпоха митрополита Макария. Что же касается выражения "эпоха Ивана Грозного", то это не эпоха, поскольку эпоха всегда есть нечто целое. А о цельности эпохи в этом случае говорить не приходится.

Иван Васильевич Грозный - русский государь. Бесспорно, необходимо историческое исследование личности Ивана Грозного, его заслуг и т.д. Но те, кто выступают за его канонизацию, исходят при этом отнюдь не из его особого церковного благочестия. Речь идет как бы о канонизации монархии. Конечно, если говорить о возможной проекции небесного мира на землю, то в небесном мире царит не демократия, а монархия. Известна точка зрения нашей Церкви по этому вопросу, но она не волнует "ревнителей". Она не волнует их, поскольку сегодня личность Ивана Грозного переживает необычайное мифологическое переосмысление. Причем это не стихийный, а вполне организованный процесс. Я уже показывал вам газету, полностью посвященную этой тематике.

Какие при этом создаются мифы? Первое: оказывается, Иван Васильевич уже канонизован! Я поначалу не мог понять - как же так, откуда это идет? На самом деле это активно муссируется в соответствующей прессе и распространяется. Например, не успела пройти передача по радио "Радонеж", как уже выходит аудиокассета в типографской обложке, а на ней - и икона, и чудеса.

Основной аргумент, подтверждающий эту якобы уже состоявшуюся канонизацию, то, что в откосе северо-восточного окна Грановитой палаты имеется изображение Ивана Васильевича в нимбе. Поскольку последняя роспись была сделана в 1892 г., то это изображение преподносится как акт канонизации. Но если бы кто-нибудь действительно радел о церковной науке, а не о мифотворчестве, то можно было бы заглянуть в синодальный архив РГИА... Если вы были в Грановитой палате, вы знаете, что там в таком виде изображен целый ряд московских государей. Изображение государей в нимбах - это византийская традиция, которая свидетельствует о почитании государя как помазанника Божия. Но это никогда - ни для византийцев, ни для русских - не говорило о личной святости. Имеющиеся архивные данные не подтверждают факта канонизации Грозного ни в XVII, ни в XIX веках.

Если говорить о проблеме взаимоотношений Ивана Васильевича с Церковью, то мне для их понимания много дали исследования мест погребения российских митрополитов. Это ведь непростой вопрос. Как вы знаете, в период опричнины летописание прекратилось, и мы вынуждены искать сведения о том, где был похоронен тот или иной митрополит, в других источниках. Напомню, что за время правления Ивана Грозного единственным митрополитом, который скончался своей смертью, оставаясь главой Церкви, был святитель Макарий. Все остальные митрополиты либо сами покидали престол, либо их низводили. О какой же святости после этого можно говорить?

16 января 1547 года состоялось венчание на царство первого и единственного тогда православного государя. Митрополит Макарий, обращаясь к нему, говорит, чтобы он был послушным сыном Святой Церкви и т.д. О каком же послушании можно говорить при таком отношении к предстоятелям Церкви? О том, что тогда происходило с епископами и игуменами, нам известно очень немного. Но мы знаем о гибели преподобного Корнилия, Псково-печерского чудотворца. Сегодня те, кто ревнуют о канонизации первого русского царя, совершенно произвольно перетолковывают слова службы, где говорится, что земной царь "предпослал" преподобного Корнилия небесному царю. Они преподносят это как нечто благодатное, что нельзя рассматривать иначе как кощунство...

Еще одно слабое место в разговорах о канонизации Ивана Васильевича - это его многоженство, хотя пресса, которая борется за его канонизацию, пытается эти факты отрицать. Столь же проблематична интерпретация опричнины как некого монашеского ордена. Если вообще возможно говорить о благочестии применительно к опричнине, то по сути это было навязыванием неправославных форм благочестия. Не стоит забывать и о том, что митрополит Макарий выступал против опричнины - об этом говорится в 34-м томе русских летописей. Все эти усилия по "канонизации царя" Ивана Васильевича смущают простых верующих. И мы видим, что эта ситуация нагнетается с помощью некоторых средств массовой информации.

Выставка проходила этим летом в основном здании Государственного Исторического музея, на третьем этаже. Почему-то до третьего этажа я редко добираюсь, в отличие от Кабинета Председателя, всего вторая выставка, которую я там посетил.

Эпоха Митрополита Макария – это, примерно, вторая четверть XVI века. Родился он около 1482 года, постриг принял в Пафнутьевском Боровском монастыре, в 1526 году стал Архиепископом Новгородским, в 1542 году – Московским митрополитом, умер в 1563 году. За эти годы очень много произошло в жизни государства. В 1543 году, когда Макарий стал митрополитом, Ивану Грозном13 лет. Макарий имел очень большое влиянте на царя, собственно именно он и венчал Грозного на царство в 1547 году, после чего Грозный стал первым Царем Всея Руси. При Макарии прошел Стоглавый собор в 1551 году. При нем и с его участием были составлены Великии Четьи Минеи, сборник житий и других православных книг. При нем начало развиваться книгопечатание в Москве, была открыта первая типография. В 1988 году Макарий был канонизирован.

На выставке были представлены экспонаты, как иллюстрирующие эпоху, так и непосредственно связанные с Макарием. Скажем, на одной из первых витрин были показаны экспонаты, так или иначе связанные с Пафнутьевским Боровским монастырем, где Макарий стал монахом, и где хотел упокоиться (но не получилось, он похоронен в Успенском соборе в Кремле). Отсюда клеймо с гробницы Пафнутия Боровского, фото номер 4 в моем посте, отмечу, что само представленное клеймо изготовлено через сто с лишним лет после смерти Макария. А вот Апостол с фото номер 5 – это именно вклад в монастырь самого Макария. На фото номер 7 книга открыта на странице с автографом самого Макария. (Триодь – книга песнопений, трехпесенных канонов, откуда и название). Интересно, какой автограф оставил в книге Максим Грек, «первый русский интеллигент», по словам академика Лихачева. Судьба у Максима Грека была нелегкой, его прислали из Греции для перевода и исправления богослужебных книг. Но в России он ввязался в политическую (и церковную) борьбу, в итоге был обвинен, наоборот, в «порче» книг и заточен в монастырь. Макарий наоборот способствовал смягчению режима, переводу на покой в Троице-Сергиев монастырь, Макарий включил некоторые произведения Максима Грека в Четиь-Минеи. Прославлен как святой Максим Грек был только в 1988 году, но вот интересно, что представленная на выставке икона (фото номер 8) от XIX века, наверное, какая-то местная икона, бывают же местночтимые святые.

Список Судебника, принятого в 1556 году на Стоглавом соборе (правда сам список примерно лет на 50 моложе собора), фото номер 10, представлен Российским Государственным архивом Древних Актов. Крайне важное для всех историков заведение, в котором хранятся основные сохранившиеся документы по истории древней Руси. Кстати, если верить английской Вики, то над входом в РГАДА как раз икона митрополита Макария висит.

Очень интересен документ номер 9, о нем даже запись в русской Вики есть:
Летом 1561 года князь Василий Михайлович Глинский попал в царскую опалу. Его обвинили в попытке побега в Великое княжество Литовское. В июле Василий Глинский был арестован, а в конце того же месяца подписал крестоцеловальную грамоту и был освобожден. За него поручились митрополит Макарий и высшее духовенство. В «проклятой» грамоте Василий Глинский признавал, что «преступил» перед царем и обязывался не ссылаться с польским королём Сигизмундом Казимировичем Старым и литовскими вельможами. Василий Михайлович обязался верно служить московскому государю и его супруге Марии Черкасской, царевичам Ивану и Фёдору.

В общем, книги и документы на выставке были интересные, правда, это повлекло сложности в фотографировании. Бумага не любит света, понятно, что освещение в зале было приглушено. Это видно на фото зала выставки (номер 3). Ну, и еще одно замечание. Такие выставки достаточно тяжело посещать одному, без экскурсии. Не факт, что ты знаешь все об этой эпохе, что сможешь связать все экспонаты в единый рассказ. В итоге многое упустишь. Мне немного попроще, я могу после фотографии разбирать…

Серебро, золочение, резьба, литье

Серебро, чернение, резьба
На блюде вырезаны слова молитвы: «Бысть чрево Твое святая трапеза…»

Серебро, золочение, канфарение, чеканка

Рукопись: бумага, чернила, киноварь, полуустав, вязь; многочисленные заставки, инициалы: золото, темпера, чернила. Переплет: доски, кожа, тиснение, медные жуковины
На переплетном листе вкладная запись полууставом XVI в. от имени митрополита Макария в Пафнутьев Боровский монастырь «по своей душе и по своих родителях»

Дерево, резьба, золочение, роспись, окраска

Рукопись: пергамент, чернила, киноварь, минускул греческий. Переплет: картон, кожа
На л. 1 об. автограф митрополита Макария: «Книга греческого письма Триодь постная и цветная, в той же книге от доски дванадесять евангелий страстных». В рукописи есть автографы Максима Грека, митрополита Исидора и архиепископа Арсения Елассонского

Дерево, левкас, темпера

1561 г., июль. Подлинник. Под текстом подпись митрополита Московского Макария
Бумага, чернила, скоропись
Печать черновосковая вислая на черном шелковом шнуре митрополита Макария

Рукопись: бумага, чернила, скоропись
Судебник 1550 г. стал первым в истории Руси нормативно-правовым документом, являющимся единым источником права. В 1551 г. был утвержден на Стоглавом соборе

Макарий, митрополит Московский и всея Руси

Святитель, митрополит Московский и всея Руси.

† 1563; память 30 декабря/12 января и в воскресенье перед 26 августа в Соборе Московских святых.

Святитель Макарий родился в Москве около 1482 года в семье благочестивых родителей и при крещении был наречен Михаилом в честь Архистратига Божия Михаила (память 6/19 сентября и 8/21 ноября). Род его не отличался знатностью, но в нем было много людей духовного сословия.

Отец Михаила Леонтий вскоре умер, и мать его, возложив упование о воспитании сына на Бога, постриглась в инокини с именем Евфросиния. Тогда и юный Михаил рассудил оставить сей бренный мир и посвятить себя служению Богу; он удаляется послушником в монастырь преподобного Пафнутия Боровского. Приняв постриг с именем Макарий в честь знаменитого православного святого аскета-пустынника Макария Египетского († 391; память 19 января/1 февраля), будущий святитель начинает свои первые монашеские подвиги.

В 1523 году инок Макарий, пройдя все духовные степени - чтеца, иподиакона, диакона и пресвитера, 15 февраля, в воскресенье, в заговенье на Великий пост, был поставлен митрополитом Даниилом в архимандриты в Лужецкий Рождество-Богородицкий монастырь близ города Можайска.

Приняв попечение об обители, архимандрит Макарий устанавливает в ней традицию соборного поминовения всей преждепочившей монастырской братии, а в монастырском соборе устраивает придел в честь своего небесного покровителя.

4 марта 1526 года архимандрит Макарий поставляется на самую древнюю архиерейскую кафедру Московской митрополии - архиепископом Великого Новгорода и Пскова.

29 июля 1526 года архиепископ Макарий приехал на свою Новгородскую кафедру, которая находилась без епископа, по словам летописца, 17 лет и 7 недель, и "бысть при сем архиепископе владыке Макарий, во всей архиепископии его, послал Господь Бог милость свою на люди своя, молитвами его, времена тиха и прохладна, и обилие велие изобилованна бысть".

Святитель Макарий начинает широкую миссионерскую деятельность среди соседствовавших с Новгородской землей северных народов. Он неоднократно посылает туда священников-миссионеров, в числе которых трудился и преподобный Трифон Печенгский († 1583; память 15/28 декабря), получивший от святителя благословение на проповедь среди язычников, и преподобный Феодорит Кольский († 1571; память в 3-ю Неделю по Пятидесятнице в Соборе Вологодских святых), рукоположенный архиепископом Макарием для проповеди лопарям на их родном языке.

На второй год своего архиерейского служения святитель Макарий, следуя уставу преподобного Пафнутия Боровского († 1477; память 1/14 мая) и преподобного Иосифа Волоцкого († 1515; память 9/22 сентября, 18/31 октября), а также исполняя постановления Московского Собора 1503 года, ввел в новгородских монастырях как обязательный общежительный устав (заменив им "особножитие"), разграничил мужские и женские монастыри.

Большую заботу проявил святитель и о создании храмов в своей епархии. Он украшает свой кафедральный Софийский собор новыми иконами, новыми царскими вратами и богато украшенной завесой, а также устраивает искусной работы амвон. В1535 году по его указанию во Пскове был построен архиепископский дворец, в котором работали писцы и книжники. О широте интересов архиепископа Макария свидетельствует поддержка им строительства в Новгороде на реке Волхов первой водяной мельницы.

В период новгородского архиепископства Макария широко развернулась его литературная, книгописная и редакторская деятельность. Около 1539 года по его инициативе был составлен так называемый Владычный свод Макария, продолжавший Летопись Новгородскую IV.

В 1540 году вместе со священником Агафоном архиепископ Макарий составил "Великий миротворный круг", в котором пасхалия была вычислена на 532 года вперед.

В 1529 году святитель Макарий предпринимает на себя великий труд собирания и систематизации русского календарного агиографического года и сведения его в единый корпус Миней Четьих. Этот труд у святителя занял 12 лет. В 1541 году эта первая из трех редакций Великих Миней Четьих была передана им в библиотеку новгородского Софийского собора как вклад на помин души его родителей.

16 (19) марта 1542 года архиепископ Макарий был поставлен митрополитом Московским и всея Руси. В 1547 году митрополит Макарий венчал на царство Ивана IV Васильевича Грозного. Вскоре царь Иван Грозный собирается в поход против Казани. Святителю Макарию было чудесным образом открыто о грядущей победе царя, благословляя которого святитель предрек Ивану Грозному победу. Царь всегда с любовью и уважением говорил о своем отце-митрополите. Впрочем, по словам М. В. Толстого, "Макарий умер, когда Иван уже совратился с доброго пути, но не успел еще стать ужасом человечества".

В ознаменование присоединения Казанского ханства в Москве был построен и освящен святителем Макарием собор Покрова на Рву (собор Василия Блаженного). В Покровском соборе святителем Макарием был устроен и освящен придел в честь Входа Господня в Иерусалим. С этого времени митрополит Макарий стал совершать торжественное шествие на осляти с выходом за стены Кремля на Красную площадь. После казанской победы Русская Церковь приобрела новую обширную епархию - Казанскую.

В 1547 и 1549 годах святитель Макарий созывает в Москве два Собора, на которых была проведена большая работа по канонизации русских святых. По благословению митрополита пишутся жития русским святым или создаются их новые доработанные редакции. Многочисленные местночтимые святые были канонизированы как общерусские. За время его управления Русской митрополией канонизовано 45 святых.

21 июня 1547 года в Москве случился пожар страшной силы; загорелась церковь Воздвижения на Арбате; при сильной буре огонь потек, как молния, спалил на запад все. В Успенском соборе уцелел иконостас и все сосуды церковные. Митрополит Макарий едва не задохнулся от дыма в соборе, он вышел из него, неся образ Богородицы, написанный святителем Петром. Митрополиту Макарию в пожаре опалило глаза так, что правое око его перестало видеть.

После пожара началось восстановление Москвы. Строятся новые церкви, и святитель Макарий освящает храмы сам.

24 февраля 1549 года был Собор, созванный митрополитом Макарием, окончательно осудивший еретика Исаака Собаку, архимандрита Чудова монастыря, ранее уже осуждавшегося за порчу книг вместе с преподобным Максимом Греком († 1556; память 21 января/3 февраля и 21 июня/4 июля). Многие годы (до 1551 года) митрополит Макарий на челобитные Максима Грека о помиловании ограничивался ответом: "Узы твоя целуем, яко единаго от святых, пособити же тобе не можем".

23 февраля 1551 года в Москве начал работу другой Собор, созванный митрополитом, - знаменитый Стоглав. Вопросы, которых касался Собор, были самые разные. Это и внешность христианина, и его поведение, и церковное благочиние, и дисциплина, церковная иконопись, духовное просвещение и многое другое. По инициативе митрополита Макария составляются 10-томные "Лицевой летописный свод" (в нем до 16 тысяч миниатюр) и "Степенная книга царского родословия".

При митрополите Макарий начинается в Русском государстве печатание книг. Первый Апостол вышел более чем за полгода до кончины святителя, а в вышедшем после его смерти Часослове (1565) упоминается о его участии - "благословением преосвященного Макария митрополита всея Руси составися сия штанба сиречь печатных книг дело, во царствующем граде Москве".

Постничество и пребывание в молитве было повседневным правилом митрополита Макария. Об этом пишет современник святителя: "Когда митрополит Макарий в Москве стал жить, правя слово Божие истинное (...) так постился, что от воздержания в пище и питии едва ходил, был кроток и смирен и милостив ко всем, не терпя гордости, и в других ее искоренял со властью, как детя был умом, оставаясь всегда совершенным".

Известно такое чудное событие, когда митрополит провидел грядущие бедствия Русской земли, которые принесла ей опричина, учрежденная царем вскоре после кончины святителя Макария.

В середине сентября 1563 года, на память великомученика Никиты († 372; память 15/28 сентября), митрополит Макарий совершал крестный ход, во время которого простудился и заболел. Заболев, святитель "повелел послать в Пафнутиев-Боровский монастырь, в место своего пострижения, к игумену с братией сообщить о своей немощи, прося прислать старца духовного для прислуживания ему больному. К нему был послан старец Елисей. У этого старца был обычай утешать всех болящих и скорбных: когда кто из братии в немощь впадал, тогда старец приходил к брату, увещевая его последним покаянием и причащая Святых Даров".

4 ноября святитель был в соборе, молился за молебном и, "подойдя к иконам, прикладывался, никем не держимый, и у великих чудотворцев Петра и Ионы, и у других преосвященных митрополитов, погребенных в соборе. И слезы сердечные от очей его текли, и много часов плакал перед образом Пречистыя Богородицы Владимирской, и все предстоящие дивились чудному его молению. И помолившись, святитель у всех смиренно испросил себе прощения".

3 декабря к митрополиту Макарию пришел царь просить благословения. Святитель высказал ему свое намерение уехать в монастырь своего пострижения - Пафнутиев, куда он давно собирался удалиться. Но царь уговорил его остаться.

31 декабря 1563 года, когда колокол ударил к заутрени, "преосвященный же дивный святитель и пастырь Русския Митрополия всеа Русии предаде душу свою в руце Живаго Бога, Егоже возлюби из младых ногтей и взем ярем Его последова невозвратным помыслом". На погребении, когда тело святителя заносили в Успенский собор, то открыли лицо его, как свет сияющее за его чистое и непорочное и духовное и милостивое житие и за другие добродетели и видом не как у мертвеца, но как у спящего. И все дивились этому, вознося славу Богу, прославившему своего угодника.

Отпевали святителя пять архиереев в присутствии царя. После отпевания всем была прочитана прощальная грамота, которую еще при жизни написал митрополит, прося у всех молитв и прощения и испрашивая для всех последнее Божие благословение.

Погребен святитель Макарий в Успенском соборе Московского Кремля.

Почитание святителя началось сразу после его кончины; вскоре же появились и первые его иконы. Царь, вернувшись из похода против Литвы в 1564 году, просит перед надгробием святителя благословения, ибо митрополит Макарий еще до похода предсказал ему победу. Иван Грозный прикладывается к образам святителей Петра, Алексия, Ионы и Макария, "любезно их целоваше". Самое раннее прижизненное изображение святителя Макария находится в Благовещенском соборе Кремля на четырехчастной иконе 1547 года.

Причислен к лику святых на Поместном Соборе Русской Православной Церкви 1988 года.

Труды:

Великие Минеи Четьи, собранные всероссийским митрополитом Макарием, изданные Археографическою комиссией. - СПб., М., 1868- 1916.

Чин венчания на царство // Дополнение к Актам историческим, собранным и изданным Археографическою комиссиею: в 12 т. - СПб., 1846- 1875. - Т. 1, № 40.

Владычный свод Макария, продолживший Летопись Новгородскую IV // Полное собрание русских летописей: в 24 т. // Издано Археографическою комиссиею. - СПб., 1841-1921. - Т. 4, ч. 1; Новгородская четвертая летопись. - Ленинград, 1929, вып. 3.

Послание Василию III // Дополнение к Актам историческим, собранным и изданным Археографическою комиссиею: в 12 т. - СПб., 1846- 1875. - Т. 1, № 25.

Уставная грамота (1526-1530 гг.) игумену Духова монастыря Тихону // Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею: в 5 т. - СПб., 1841-1842. - Т. 1, № 292.

Послание митрополиту Даниилу от 17 февраля 1536 года о поставлении смоленского епископа // Государственный исторический музей, Синодальное собрание, № 183, XVI в., л. 801-802. Повольная о постановлении смоленского епископа Саввы Слепушкина // Государственный исторический музей, Синодальное собрание, № 183, XVI в., л. 802 об.

Грамота от 25 марта 1534 года об искоренении языческих требищ и обрядов // Дополнение к Актам историческим, собранным и изданным Археографическою комиссиею: в 12 т. - СПб., 1846-1875. - Т. 1, № 28. Окружное послание о милостыне Святогорским старцам // Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею: в 5 т. - СПб., 1841-1842. - Т. 1, № 300. Речь митрополита Макария во Владимире в декабре 1549 - январе 1550 годов перед войском во время похода Ивана IV на Казань // Полное собрание русских летописей: 24 т. // Издано Археографическою комиссиею. - СПб., 1841 - 1921. - Т. 13, ч. 2, с. 460-461. Окружное послание митрополита Макария 1547 года об установлении празднования новым русским святым // Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею императорской Академии наук: в 4 т. - СПб., 1836. - Т. 1, № 213. Ответное послание царю о "святительском суде" и о владении церкви недвижимым имуществом // С[убботин Н. И.]. К материалам для истории Стоглава и его времени // Летописи русской литературы и древностей: в 5 т. // Под ред. Н. Тихонравова. - М., 1859-1863. - Т. 5, с. 126-136.

Книга Степенная царского родословия // Полное собрание русских летописей: 24 т. // Издано Археографическою комиссиею. - СПб., 1841- 1921. - Т. 21, ч. 1-2. Стоглав. - М., 1913.

Послание поучительно в Свияжск 21 мая 1552 года // Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею: в 5 т. - СПб., 1841-1842. - Т. 1, № 159. Учительное послание от 13 июля 1552 года // Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею: в 5 т. - СПб., 1841-1842. - Т. 1, № 160. Речи, обращенные к войску перед началом похода, перед штурмом Казани и по случаю торжественной встречи царя после одержанной победы // Полное собрание русских летописей: 24 т. // Издано Археографическою комиссиею. - СПб., 1841-1921. - Т. 13, ч. 1, с. 180-183, 192-197.

Литература:

Попов М. С, священник. Святитель Димитрий Ростовский и его труды. - СПб., 1910, с. 55. Толстой М. В. Рассказы из истории Русской Церкви. - М., 1873, с. 337, 339, 352-358, прим. 11.

Шемякин В. И. Москва, ее святыни и памятники. - М., 1896, с. 47, 80. Протопопов Д. И. Жития святых, чтимых православною Российской Церковью...: в 12 т. - М., 1884-1885.-Т. 6.-с. 499. Ратшин А. Полное собрание исторических сведений о всех бывших в древности и ныне существующих монастырях и примечательных церквах в России. - М., 1852, с. 97. Календарь крестный иллюстрированный на 1883 год // Ред. А. Гатцук. - М., 1883, с. 133. Голубинский Е. Е. История канонизации святых в Русской Церкви. - 2-е изд. - М., 1903, с. 361.

Барсуков Н. П. Источники русской агиографии. - СПб., 1882, с. 344. Сергий (Спасский), архиепископ. Полный месяцеслов Востока. - 2-е изд. - Владимир, 1901- 1902, ч. 2, с. 566.

Булгаков С. В. Настольная книга для священно-церковнослужителей. - Киев, 1913, с. 1405, 1406.

Строев П. М. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской Церкви. - СПб., 1877, с. 5, 36,179.

Попов А. Автобиография митрополита Макария, собирателя Великих Миней. - СПб., 1913. Летопись церковных событий и гражданских, поясняющих церковные, от Рождества Христова до 1898 года, епископа Арсения. - СПб., 1899, с. 598.

Цветник Пешношский. - М., 1898, с. 11, 14, 17,19.

Карамзин Н. М. История государства Российского: в 12 т. - 5-е изд. - СПб., 1842-1843. - Т. 9, гл. 1, с. 27-28.

Леонид (Кавелин), архимандрит. Святая Русь. - СПб., 1891, № 523.

Московский некрополь: в 3 т. - СПб., 1907- 1908. - Т. 2, с. 210.

Сборник для любителей духовного чтения, собранный иеромонахом (ныне игуменом) Никифором. - М., 1888.

Описание Псково-Печерского первоклассного монастыря. - М., 1909, с. 22. Жития святых, на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святителя Димитрия Ростовского с дополнениями, объяснительными примечаниями и изображениями святых: в 12 кн., 2 кн. доп. - М., 1903-1911, 1908, 1916. - Кн. 1, сентябрь, с. 18-20. Церковные вопросы в России, или русские духовные ведомости Браила, 1896, с. 46. Православный собеседник. - Казань, 1907, с. 31, прилож. сентябрь. - 1914, январь, с. 29. - 1916, май-июнь, с. 203. Кормчий. - М., 1912, № 50, с. 502-503; № 52, с. 531.

Журнал Московской Патриархии. - М., 1945, № 12, с. 45, 46. - 1947, № 6, с. 26-40. - 1953, № 5, с. 49-52. Русская старина. - СПб., 1870-1918; 1910, август, с. 375; октябрь, с. 34, 47, 54. Душеполезное чтение. - М., 1897, ч. 2, с. 562, 570.

Макарий, архипастырь Московский при посещении Иосифовского монастыря и города Волоколамска. - М., 1916.

Из царствования Ивана Васильевича Грозного // Русский архив. - М., 1889. - Кн. 1, с. 37.

Московский Кремль // Русский архив. - М., 1893. - Кн. 3, с. 7.

Русский архив. - М., 1901. - Кн. 1, № 2, с. 195-197.

1910. - Кн. 1, № 2, с. 312. Большая энциклопедия. Словарь общедоступных сведений по всем отраслям знаний // Под ред. С. Н. Южакова: в 20 т. - СПб., 1900-1905. - Т. 12, с. 505.

Полный православный богословский энциклопедический словарь: в 2 т. // Изд. П. П. Сойкина. - СПб., б. г. - Т. 2, с. 1546. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: в 41 т. - СПб., 1890-1907. - Т. 18 (кн. 35), с. 396-397.

Всемирный календарь. - СПб., 1917 (истор. отдел), с. 104.

Н. Д[урново]. Девятисотлетие русской иерархии 988-1888. Епархии и архиереи. - М., 1888, с. 13,18.

Служба и акафист святителю Макарию, митрополиту Московскому и всея Руси, чудотворцу // Сост. архимандрит Макарий (Веретенников). - М., 1995, с. 31-44.

Канонизация святых. - Троице-Сергиева Лавра, 1988, с. 79-91.

Дробленкова Н. Ф. Макарий // Словарь книжников и книжности Древней Руси. - Л., 1989. - Вып. 2, ч. 2, с. 76-88.

Большая биографическая энциклопедия . 2009 .