Детям от 3 лет и старше и их родители.

Адрес музея Корнея Чуковского в Переделкино

Московская область, Одинцовский район, поселок Переделкино, ул.Серафимовича, д.3

Как доехать до музея Корнея Чуковского самостоятельно

На электричке

С Киевского вокзала доехать до станции «Переделкино». На станции, не пересекая ж/д пути, выходим на асфальтированную дорогу и проходим до большого каменного забора Храма Спаса Преображения Господня и у его ворот свернуть налево. Далее идём вдоль этой дороги (это улица 5-я Лазенки). Через несколько минут увидите необыкновенной красоты храм Святого Игоря Черниговского с разноцветными куполами. Чуть дальше находится кладбище, на которой похоронено много писателей, такие как Роберт Рождественский, Борис Пастернак, Корней Чуковский и много других талантливых людей. При желании можно зайти на кладбище, а дальше продолжить путь по той же дороге .

Перейдя по мосту реку Сетунь, идём по улице Погодина вдоль высоких заборов и историко-культурного парка «Переделкино», в котором находится ресторан «Солнце». Пройдя вдоль забора парка, сворачиваем на улицу Серафимовича. Дом №3 - дом-музей Корнея Чуковского.

На автобусе

Доезжаем до станции «Переделкино» на электричке, около платформы есть остановка автобусов. На автобусе №468 доезжаем до остановки «Дом творчества» и идём дальше до поворота на улицу Серафимовича (250 метров).

На автомобиле

Поселок Переделкино находится между Минским шоссе и Боровское шоссе. Если едете по Минскому шоссе, то надо свернуть на шоссе Буденовское, в конце шоссе свернуть на улицу Тренева, через 270 метром будет поворот направо на улицу Серафимовича. Если же едете по Боровскому шоссе, надо свернуть на Чоботовскую улицу, а затем по Лукинской и Вокзальной улицам доехать до улицы Погодина, в конце которой поворот налево на улицу Серафимовича.

Как добраться: от Киевского вокзала (метро «Киевская») до станции «Переделкино».

Дом-музей расположен в писательском поселке Переделкино, который был выстроен в середине 1930-х годов, и является типичным образцом загородной дачи того времени. Внутренняя обстановка дома, в котором Корней Чуковский жил с 1938 года, после его кончины была сохранена дочерью писателя Лидией Корнеевной и его внучкой Еленой Цезаревной Чуковскими. Они же стали и первыми экскурсоводами по мемориальной экспозиции. С 1994 года, после двухлетней реставрации, дом Чуковского стал одним из филиалов (ныне отделов) Государственного литературного музея. Первым его заведующим стал выдающийся звукоархивист, литературовед Лев Шилов (1932–2004).

Здание и экспозиция

Интерьер дома-музея Чуковского сохранен таким, каким он был в последние годы жизни писателя. Фотографии, графика, живопись, собрание книг напоминают о связях Корнея Чуковского с крупнейшими представителями русской культуры первой четверти ХХ века - Ильей Репиным, Александром Блоком, Владимиром Маяковским, Леонидом Андреевым, Борисом Григорьевым, Александром Солженицыным.

В музее сохраняется рабочий стол Солженицына и экспонаты, напоминающие о его творчестве. Сохранена и комната Лидии Чуковской, в которой она жила и работала в 1970-е годы. Значительную часть экспозиции занимает рабочая библиотека Чуковского, насчитывающая около 4,5 тысяч книг, из них более тысячи - на иностранных языках (в основном, на английском). Экспонаты музея представляют разные линии человеческой и литературной судьбы Корнея Чуковского: мантия Доктора литературы Оксфорда, подарки детей и взрослых не только из России, но и из Англии, Японии и Америки.

Выдающиеся сотрудники разных лет

Лев Алексеевич Шилов (1932 - 2004), звукоархивист, искусствовед, литературовед, лектор, музейный работник. С 1996 и до своей кончины Лев Алексеевич Шилов возглавлял филиал (ныне - отдел) ГЛМ «Дом-музей Корнея Чуковского в Переделкине».

Окончив филологический ф-т МГУ (1954), работал в Музее Маяковского, принимал участие в подготовке собраний сочинений Маяковского и Есенина, организовывал выставки и литературные вечера, которые записывал на магнитофонную пленку, положив начало своей будущей работе звукоархивиста. С 1963 работал во Всесоюзном бюро пропаганды художественной литературы Союза писателей СССР; тогда же, при поддержке Бориса Слуцкого, начал создавать фонотеку СП СССР.

С 1964 Лев Шилов начал работу с восковыми фоноваликами из коллекции филолога и лингвиста С. И. Бернштейна (звуковое собрание петроградского Института Живого слова), перезаписывая на магнитофонную ленту фонограммы, сделанные в 1920-е гг. в Москве и Петрограде (голоса Андрея Белого, Александра Блока, Валерия Брюсова, Максимилиана Волошина, Осипа Мандельштама и других). Именно Льву Шилову история отечественной литературы обязана сохранением и восстановлением авторского чтения Блока, Гумилева и многих других поэтов и прозаиков Серебряного века. Работая в отечественных и зарубежных архивах, Шилов разыскал неизвестные аудиозаписи Ивана Бунина, Михаила Зощенко, Бориса Пастернака и других писателей.

В 1975 Шилов возглавил Отдел звукозаписи Государственного литературного музея; благодаря его деятельности музейная звуковая коллекция стала одной из самых полных в России. В 1980 году открыл первую в мире выставку литературных звукозаписей («Звучащая литература»). В течение многих лет, используя свой уникальный талант лектора-просветителя, Шилов прочитал десятки лекций с использованием аудиоархивов; записал циклы теле- и радиопрограмм, посвященные творчеству Льва Толстого, Блока, Маяковского, Михаила Булгакова и многих других.

В последние годы жизни Шилов выпустил серию малотиражных аудиокассет и компакт-дисков с записями авторского чтения, в том числе «Голоса, зазвучавшие вновь», «Говорит Лев Толстой», «Осип Мандельштам. Звучащий альманах», «Борис Пастернак. Полное собрание звукозаписей», «Иосиф Бродский. Ранние стихотворения», «Корней Чуковский. Звучащее собрание сочинений».

Соч.: Голоса, зазвучавшие вновь: Записки звукоархивиста. 2-е, доп. изд. М., 1987; Я слышал по радио голос Толстого: Очерки звучащей литературы. М., 1989; Анна Ахматова. М., 1989. Корней Чуковский на эстраде и на трибуне // Мастера красноречия: Сб. М., 1991; Звучащие тексты Анны Ахматовой: Сб. «Царственное слово» // Ахматовские чтения: Вып. 1. М., 1992; Пастернаковское Переделкино. М., 2003. Голоса, зазвучавшие вновь: Записки звукоархивиста-шестидесятника. М., 2004.

У нас работают

Сергей Васильевич Агапов - заведующий отделом с 2004 года. Сотрудник Государственного Литературного музея с 1996 года. Работал в переделкинском мемориальном музее с 1978 года, задолго до обретения домом Чуковского официального статуса. Участвовал в «народной стройке» по восстановлению и укреплению дома - в начале 1980-х годов, стоял у истоков общественной борьбы в защиту опального музея, на протяжении многих лет был учеником и помощником Лидии Корнеевны Чуковской.

Павел Михайлович Крючков - научный сотрудник отдела, в Государственном Литературном музее с 1996 года. До обретения домом-музеем официального статуса несколько лет проработал в нем экскурсоводом. Занимается исследованием творчества и биографии К. И. Чуковского, участвовал в подготовке 15-томного собрания сочинений, в выставках и вечерах, посвященных К.И. и Л. К. Чуковским. Автор многих публикаций.

Наталья Васильевна Продольнова - научный сотрудник отдела. С конца 1990-х годов добровольно помогала дому-музею Чуковского в проведении выставок и экскурсий. В Государственном Литературном музее с 2002 года. Имеет опыт методической и музейной работы. Параллельно ГЛМ трудится в системе дополнительного образования, изучает детское творчество, активно занимается с детьми. Магистр педагогических наук.

Владимир Эдуардович Спектор - научный сотрудник отдела, в Государственном Литературном музее с 2005 года. Многолетний ведущий видеохроники творческой жизни дома-музея К. И. Чуковского, создатель архива литературных вечеров. Периодически выступает на встречах в московских библиотеках и школах, участвует в работе жюри конкурсов детского творчества, публикуется в специализированных детских журналах.

Тематические экскурсии

«Жизнь и творчество Корнея Чуковского». Интерактивное путешествие по дому, соединяющее просветительский посыл с элементами драматургии. Экскурсия рассчитана на семейные группы посетителей. От комнат верхнего этажа, наполненных приметами жизни Куоккалы и Переделкина, посетители спускаются в столовую, оформленную родными Чуковского в 1960-е годы. Посещение завершается в «выставочной» комнате первого этажа, где новые издания книг Чуковского закрепляют его любимую мысль о себе самом: «Я - писатель-многостаночник».

«Чуковский и дети». Экскурсия может начинаться рядом с домом-музеем Чуковского - предварительным походом посетителей вместе с экскурсоводом на костровую площадку и «поляну Бибигона». Это живой рассказ как о детских и взрослых годах внуков и детей самого Корнея Ивановича, так и о знаменитых занятиях Чуковского детской психологией и многолетней работой над книгой «От двух до пяти».

«Литературоведение Корнея Чуковского». Интерактивная экскурсия для взрослых и старших школьников иллюстрирует знаменитое чуковское «единство в многообразии». Этот его феномен - и в ранних занятиях литературной критикой, и в изучении истории русской и зарубежной литературы, и в переводах. Здесь неизвестная фотография на стене оборачивается увлекательной новеллой, которая, в свою очередь, соседствует с многолетней «линией жизни», - вроде поиска многих тысяч некрасовских строк или книги о Чехове, писавшейся более полувека.

Детские праздники в музее Чуковского: «Здравствуй, лето!» и «Прощай, лето!». Знаменитые «костры Корнея Чуковского» - это старая традиция, заложенная в середине прошлого века хозяином дома. На ежегодных представлениях в Переделкине собираются знаменитые и начинающие детские поэты, самодеятельные и профессиональные артисты, музыканты. Главные участники праздничных «костров», проходящих в глубине участка - дети, которые живо общаются с литераторами, слушают любимые и новые стихи, поют и танцуют, участвуют в конкурсах и викторинах.

"А для Мурочки такие
Крохотные голубые
Вязаные башмачки
И с помпончиками!
Вот какое дерево,
Чудесное дерево!"

Знакомое каждому с детства чудо-дерево можно найти в Переделкино. Этот дачный посёлок - особая глава в истории русской литературы. С ним связаны имена Бориса Пастернака, Ильи Эренбурга, Валентина Катаева, Ильфа и Петрова, Геннадия Шпаликова, Булата Окуджавы. Переделкино словно стало волшебным местом, где жизнь перетекает в литературу, а миф претворяется в жизнь. И как любое сказочное пространство оно не могло обойтись без своих сказочников. Давайте отправимся на дачу к замечательному поэту Корнею Ивановичу Чуковскому!

А вы когда-нибудь были у него на даче?

Дача К.И. Чуковского.

Корней Иванович Чуковский поселился на переделкинской даче в 1938 году. Сложно назвать единственное место, сильнее всего повлиявшее на его личность. Николай Корнейчуков, впоследствии взявший себе псевдоним Корней Иванович Чуковский, родился в Санкт-Петербурге, рос в Одессе и Николаеве. Около 10 лет он провёл в местечке Куоккала, где общался с выдающимися современниками. Там он начал вести рукописный альманах «Чукоккала». Но дача в Переделкино дала ощущение устойчивости и позволила сотворить в малом пространстве особый мир.

К.И. Чуковский в Переделкино, фото В. Тарасевича.

К моменту переезда в писательский посёлок Корней Иванович перенёс уже много испытаний. В конце двадцатых он подвергся травле, слово «чуковщина» стало в устах критиков ругательным. В декабре 1929 года поэт опубликовал покаянное письмо, в котором вынужденно отрекался от своих сказок. В 1931 году умерла младшая дочь Чуковских Мария - Мурочка, упоминавшаяся в «Чудо-дереве». Муж дочери Лидии, физик Матвей Бронштейн, был репрессирован. Стремительно рушащийся мир требовал хоть какой-то опоры. Поэтому Корней Чуковский стал создавать сказки не только на бумаге, но и наяву.

Чуковский в Переделкино. 1959 год. Фотограф В. Тарасевич.

На даче в Переделкино он устраивал встречи с окрестными детьми, собирал у костра сотни ребятишек из окрестных деревень и санаториев. В этих встречах принимали участие и другие известные люди: Рина Зелёная, Сергей Образцов. Такое общение давало Чуковскому пищу для размышлений: он живо интересовался детским восприятием и процессами освоения речи. Книга «С двух до пяти» выдержала около 20 переизданий, и каждый раз автор вносил в неё существенные дополнения.

Корней Иванович с детьми.

Здесь он вновь испытал радость и признание. Сюда в 1962 году пришло известие об избрании Чуковского доктором литературы Оксфордского университета.

Мантия К.И. Чуковского.

На даче собиралась вся семья, Переделкино оказалось отличным местом и для отдыха, и для плодотворной работы.

К.И. Чуковский на фоне рабочего стола. 1962 год. Фотограф С. Васин.

Рабочий стол К.И. Чуковского.

Вместе с внучкой Еленой Цезаревной постаревший Корней Иванович редактировал альманах «Куоккала» и отмечал в дневнике: «С Люшей необыкновенно приятно работать, она так организована, так чётко отделяет плохое от хорошего, так литературна, что, если бы я не был болен, я видел бы в работе с ней одно удовольствие».

title="">
К.И. Чуковский с внучкой Еленой.

Лес подступает к забору. Не нужно далеко уходить, чтобы почувствовать себя маленьким ребёнком в огромном и загадочном мире.

Дача Чуковских в Переделкино стала спасительным пристанищем не только для семьи поэта. Здесь часто бывала Анна Ахматова.

Ахматова в Переделкино.

В годы опалы у Чуковских жил Александр Солженицын, впоследствии вспоминавший: «Именно здесь я получил, по меньшей мере четырежды, щедрый и надежный приют и защиту. Корней Иванович открыл мне свой дом в самые тяжелые дни, когда мой криминальный архив был захвачен КГБ и очень реальна была возможность ареста. Вне его дома меня можно было смахнуть как муху. А вот здесь — не возьмешь».

Графин с чашей подарен Агнией Барто.

Корней Иванович Чуковский умер в октябре 1969 года и был похоронен на кладбище в Переделкино рядом с женой. Сразу после его смерти дочь и внучка писателя решили сохранить в неприкосновенности всю обстановку и устроить здесь музей. Первыми экскурсоводами были Елена Цезаревна Чуковская (внучка) и Клара Израилевна Лозовская (секретарь К.И. Чуковского).

Но в 1974 году Лидия Корнеевна Чуковская была исключена из союза писателей. Сразу после этого у семьи отобрали дачу. Лишь через 20 лет дом Чуковских вновь стал музеем.

Потребовалось два года реставрации, чтобы воссоздать интерьер в мельчайших подробностях.

Сохранилась библиотека К.И. Чуковского, содержащая около 4500 книг на разных языках.

Дом выкрашен в жёлтый цвет - таким же он был при жизни Корнея Ивановича.

Научные сотрудники музея ведут работу по изучению архивов писателя. Опубликованы дневники и переписка.

В экспозиции представлены фотографии из личного архива, портреты, живопись, графика.

"По приговору докторов
Корней Иваныч нездоров.
По понедельникам и вторникам
Он должен жить святым затворником,
Но по средам,
Но по средам
Он весь в распоряженье дам".
К.И. Чуковский

Погрузиться в особый мир, созданный стараниями Чуковских, можно, приехав в усадьбу Корнея Ивановича, которая находится в Переделкино.

Ближайшая экскурсия "Усадебного экспресса" в Переделкино состоится 14 июля 2018 года. Забронировать билет в тур

Дача в Переделкино, где ныне музей Чуковского, — одна из старейших в загородном писательском поселке. Здесь литератор прожил последние 30 лет, пожелав и упокоиться на местном кладбище. Сохранена повседневная обстановка, в которой работал переводчик и филолог, литературный критик и историк, которого большинство знают лишь как детского писателя. Между тем творчество его исключительно многогранно и высоко оценено и властью, и обществом.

Никаких особых изысков в убранстве музей Чуковского не обнаруживает, привычка к простому быту была заложена с детства. Николай был вторым ребенком полтавской крестьянки Екатерины Корнейчуковой от питерского студента Эммануэля Либермана, в доме семьи которого она прислуживала. Пути семейства и отца детей вскоре разошлись. Журналистскую работу начал уже не Николай, а Корней Чуковский, позднее ставший Ивановичем, это узаконил после революции орган ЗАГС.

Как и во многих нынешних загородных домах, на писательской даче собрана бывшая в употреблении мебель и другие вещи. Потертые ковры, слегка обшарпанная обстановка зазорным не считалась. Семья Чуковского была непритязательной, но дружной – женившись в 21 год, он прожил с супругой более полувека, до ее кончины. Сложны и трагичны были жизненные обстоятельства их четверых детей, отозвавшиеся и в переживаниях родителей.

Музей Чуковского, первый этаж

Младшая, Маша, умерла в 11 лет от туберкулеза, сын Борис погиб на войне в 1941 году, перед эвакуацией отца в Ташкент. Второй сын, Николай, пережил блокаду Ленинграда, был писателем. Литературой занималась и старшая, Лидия, разделявшая взгляды бывавших у отца диссидентов, ведь Солженицын даже жил на даче в статусе дворника. Ее исключили в 1974 году из Союза писателей, и отстаивать музей Чуковского пришлось несколько лет.

Общее помещение первого этажа обставлено по-простому, но продуманно. Обыкновенно она служила гостиной, но иногда использовалась для проживания гостей. Именно здесь некоторое время жил опальный Солженицын, талант которого Чуковский оценил одним из первых. О книжных героях хозяина дачи напоминают обыкновенные бытовые предметы, в том числе хрустальные блюдо и кувшин – подарок Агнии Барто, прозванный Мойдодыром.

Сохранившийся здесь старинный телефонный аппарат уже перешел в разряд исторических древностей. Посетители старшего поколения автоматически вспоминают заученные с детства наизусть строки стихотворения о позвонившем слоне и его пожелании шоколада. Все эти бытовые детали, для прошлого века совершенно обыденные, искусно обыгрываются местными экскурсоводами при развлечении посещающих музей Чуковского.

Крепко засевшие в головах нескольких поколений повзрослевших детей советских времен, развлекательные стишки Корнея Чуковского созданы в первой трети XX века. Не всем известно, что вовсе не детские произведения были основной литературной специализацией их автора. Чуковский перевел с английского множество книг, адресованных самым разным возрастным категориям. как литературовед и критик он исследовал творчество многих литераторов, наиболее подробно – Некрасова.

Второй этаж, кабинет-спальня

Личный рабочий кабинет Чуковского был одновременно его спальней, основной меблировкой комнаты служили книжные шкафы, стеллажи и полки. Отдельный статус был у содержимого ныне строго неприкосновенного квадратного столика, сплошь покрытого книгами. Эти произведения не дождались прочтения Чуковским, который непрочитанные книги на полки не ставил. Много здесь и памятных фотографий, в том числе с Гагариным, специально приехавшим в Переделкино к своему детскому кумиру.

Простенькая кушетка с низкой спинкой почти теряется среди книг, половина которых – на иностранных языках. Заметны сувениры и подарки – расшитые подушки с героями сказок, головной убор индейского вождя и другие полюбившиеся хозяину мелочи. Привлекает внимание абажур потолочного светильника, сделанный из упаковки юбилейного торта на 80-летие писателя. Коробка была оформлена картинками с героями стихов Чуковского, сохранена для будущих поколений таким вот необычным образом.

Детали обстановки

Сохраняет музей Чуковского и письменный стол типично чиновничьего вида, которым пользовался литератор, находясь на даче. Набор для письма, телефон и пепельница заядлого курильщика соседствуют с сувенирами, исключительно подарочного происхождения. Памятью о первой сказке является черный крокодил, особое место занимает засохшее деревце на подставке с развешенными копиями детской обуви. Эта поделка школьников имитирует живое дерево из сказки с настоящими башмаками, располагавшееся рядом с домом.

За этим столом были написаны серьезные работы, которые принесли Чуковскому высокие награды – орден Ленина и премию имени вождя, ученую степень доктора филологических наук, признание литераторов всего мира. В то же время великолепные сказки в стихах резко критиковала вдова Ленина, замминистра просвещения Крупская. Она считала сказки отвлечением от воспитания строителей социализма, вредным для детей. Это для многих могло быть приговором, спасло чувство юмора Сталина, любившего цитировать Тараканище.

Более того, ордена Трудового Красного знамени Чуковский получал с неожиданной регулярностью, начиная с грозного для многих 1939 года. Всего таких наград у Корнея Ивановича целых четыре, что встречалось нечасто. Однако превыше официальных наград Чуковский ценил детские игрушки, подаренные юными почитателями, прежде всего их собственноручные поделки. Они располагаются и сейчас среди книжного собрания, насчитывающего около 5 тысяч томов. Книги Чуковский систематизировал, заведя каталог в отдельном шкафу.

Необычная награда

У окошка рабочего кабинета, на двери в смежную комнату висит диковинное двухцветное одеяние свободного покрова. Это не костюм сказочного персонажа, а принадлежность еще одного титула хозяина кабинета – мантия доктора литературы университета Оксфорда. Эта почетная научная награда старейшего учебного и научного заведения получена Чуковским за переводы англоязычных писателей, труды по литературоведению. Из россиян раньше эту награду получали только Жуковский и Тургенев, а позднее – Анна Ахматова.

Английская литература была давним увлечением Чуковского, со времен пребывания в этой стране в качестве журналиста. Языком он овладел самостоятельно, потому что из гимназии был выдворен за незнатное, мягко говоря, происхождение. Именно он познакомил русскоязычных читателей с Робинзоном Крузо и бароном Мюнхгаузеном (это — с немецкого), переводил детские стихи про Робина-Бобина, исследовал философскую притчу о Дориане Грее и трагическую балладу Редингской тюрьмы Оскара Уайльда. И это только начало длинного списка.

Веранда-библиотека и библиотека-гостиная

Первые писательские участки в Переделкино были весьма солидной площади, а дома строились по немецким проектам. Дополнением к жилым помещениям были просторные веранды, оборудованные остеклением. Чуковский использовал эту дополнительную комнату для созерцания природы, а свободное место использовал опять же для размещения книг. Любой современный дачник использовал бы подобную веранду как летний сад, но Чуковский довольствовался подступавшими вплотную деревьями снаружи.

Смежная с кабинетом комната условно именовалась библиотекой, хотя книг в обеих помещениях находится примерно поровну. В библиотеке были все условия для писательской работы, а также уголок для отдыха либо приема гостей. Среди книжных томиков выделяется рисованный портрет Пастернака, которого Чуковский поздравил с Нобелевской премией единственным из советских писателей. Здесь же были написаны строки в поддержку еще одного будущего нобелевского лауреата, Иосифа Бродского, судимого за тунеядство.

Меблировка укрыта белоснежными чехлами, так часто делали не ради уюта, а главное, — для сохранения дефицитной в те времена мебели. Стол с зачехленной пишущей машинкой сохранен в освещенной снаружи зоне, в простенке между оконными проемами – круглый стол в окружении двух кресел и дивана для семейных и дружеских посиделок. Деревья и солнечные блики отражаются в стеклах рамок над диваном, поэтому нужно посмотреть на правую стену с иного ракурса.

При перечислении литературных жанров, в которых проявил себя Корней Чуковский, нами упущена мемуарная литература. Между тем, воспоминания о пережитом и многочисленных значительных личностях составляют важную часть написанного этим литератором. Некоторые знакомые Чуковского названы по ходу обзора, но есть и многие другие, о которых лучше узнавать из увлекательных мемуарных работ хозяина переделкинской дачи, а также при осмотре своеобразной стены памяти.

Стена воспоминаний

Над зачехленным диваном не слишком упорядоченно размещены старые фотографии и рисунки в рамках, а также большие планшеты, напоминающие стенные газеты. Собственно, есть среди них и настоящие стенгазеты, оформленные к юбилеям литератора. Есть несколько карикатур, которых хозяин дачи совершенно не стеснялся и очень ценил. Зарисовку к одной из них Владимир Маяковский сделал сигаретным окурком, уловив характерный профиль буквально одним росчерком.

На стене развешены и детские снимки Чуковского, и фотографии его детей. Много изображений нынешних классиков, в том числе целыми группами. Дружил Корней Иванович со многими, и не только сверстниками. Крепкая дружба связывала его с Ильей Репиным, на момент знакомства уже 70-летним классиком живописи, при том, что Чуковскому при их встрече было только 25 лет.

История чудо-дерева

Стишок про чудо-дерево с детскими чулочками и башмачками Чуковский написал для дочери Машеньки в 1926 году, исключительно для развлечения младшей дочери — последнего своего ребенка.

Однако Мурочка, рожденная после 10-летнего перерыва после старшего и двух других детей, прожила лишь 11 лет. После ее кончины от туберкулеза Корней Иванович забросил так удававшийся ему жанр литературы для самых маленьких, где он остался непревзойденным. А что же с чудо-деревом?

В реальности увешенное обувью малых размеров дерево росло на участке давно, по преданию, сам Чуковский его и посадил, но наряжать – деревце было не его задумкой. Легенда такова: старый клен однажды весной не выпустил листву, и руководитель музея осуществил выдумку уже умершего автора стихотворения. Дерево будто встрепенулось, почки раскрылись, и еще несколько сезонов клен радовал огромными листьями. Однако все конечно в природе, и теперь наряженным встречает детвору более молодое дерево.

Что доподлинно основал сам Корней Иванович, так это детская библиотека для младших обитателей Переделкино. Домик для нее писатель разместил на собственном участке, обеспечив первичными книжными фондами. Сейчас библиотека Чуковского продолжает работать для новых поколений малышей, территория вокруг красочно оформлена и удобна для развлечений детворы и отдыха взрослых.

«Вдруг оказалось… людей, любящих его книги, желающих углубиться в историю русской культуры, гораздо более, чем мы помышляли… - вспоминала о зарождении музея дочь Чуковского Лидия Корнеевна. - Ни единого объявления в газете или где бы то ни было - но идут, и идут, и идут, приходят пешком, приезжают на поездах, на санаторных автобусах, в частных автомобилях».

О том, как «стихийно», как бы «сам собой», переделкинский дом стал музеем, Лидия Чуковская рассказывала так: «Затея моя - сохранить в неприкосновенности комнаты Корнея Ивановича - повернулась так, как мне и во сне не снилось: говоря по правде, сохранила я их, чтобы иногда приходить туда одной, как прихожу на могилу, - и снова видеть его стол, халат, его радио, его книги... Так же тикают часы на столе, тем же строем стоит на полке собрание Некрасова, в которое вложено им столько труда. Вот-вот и он сам войдет...»

В течение практически тридцати лет музей не только работал, но и боролся за право на существование. В 1976 году решение о внесении музея в список памятников истории и культуры было отменено, тогда на защиту музея встали Лихачев, Капица, Каверин, Образцов, Райкин, Успенский, Берестов и другие. Эта борьба за музей продолжалась долгие годы. Лишь в июне 1996 года, после капитального ремонта и больших реставрационных работ, проведенных Гослитмузеем, переделкинский дом Чуковского вновь наполнился детскими голосами, в нем начали проводить экскурсии для взрослых и детей.

Сегодня все выглядит так, как и 5 октября 1969 года, когда Корней Иванович уехал в кунцевскую больницу. Домой он больше не вернулся: писатель скончался 28 октября 1969 года...

В этом доме Корней Чуковский жил с февраля 1938 по октябрь 1969 года Сказка Бибигон так и начинается: «Я живу на даче в Переделкине...» Здесь Чуковский написал книгу о русском языке «Живой как жизнь», исследование «Мастерство Некрасова», статьи и воспоминания о Чехове, Блоке, Ахматовой, Гумилеве, Брюсове, о переводах на английский язык русской прозы и поэзии. Здесь же он получил известие о присвоении ему звания почетного доктора литературы Оскфордского университета, одного из старейших в Европе. В этом гостеприимном доме бывали Пастернак и Ахматова, Паустовский и Солженицын, Евтушенко, Бродский, Берестов и другие.

Мы не будем подробно рассказывать обо всех комнатах дома-музея Чуковского, сотрудники музея сделают это намного лучше, глубже и уж точно гораздо интереснее, чем это позволит формат Квартблога. Но без описания кабинета писателя и его библиотеки наша статья была бы неполной.

О кабинете Чуковского Вениамин Каверин писал: «Эта комната - одушевленная, сложившаяся десятилетиями вещественно воплощенная часть истории русской литературы. В ней все, как было в день его смерти, и для нас, его современников, для тех, кто пришел и еще придет ему на смену. И надо, чтобы все так и осталось, как было».

В кабинете у огромного окна стоит письменный стол писателя, на нем - его последняя статья, которая так и не была дописана - «Признания старого сказочника». «Чудо-дерево» на письменном столе - подарок учащихся 609-ой московской школы к восьмидесятилетию писателя. Под деревом - фигурки Андерсена и Бибигона, рядом два игрушечных крокодильчика из одноименной сказки Чуковского - английский белый из слоновой кости и африканский черный из железного дерева. Справа фотографии жены Чуковского Марии Борисовны и сына Николая.

На книжной полке над диваном стоит комплект грампластинок с записями стихотворений Уолта Уитмена в исполнении американских актеров и Шалтай-Болтай, подарок из Англии. Рядом, в шкафу, на полках с книгами, фотографии молодого Александра Солженицына и Юрия Гагарина.

Шкаф для архива напротив - «штуковина», как называл его сам Корней Иванович, в нем хранились рукописи и письма Александра Блока, Анны Ахматовой, альбомы с фотографиями, множество папок с еще незавершенными исследованиями. На шкафу - игрушки: Говорящий Лев и паровозик.

Особенно много в этой комнате подарков из Японии: куклы, веер, огромный полотняный карп. Японцы обожали Чуковского: в Японии дважды издавалась его книга «От двух до пяти», которую японские ученые и педагоги считают одним из лучших исследований детской психологии.

Настоящий головной убор индейского вождя из разноцветных перьев привезен писателю одним из его почитателей из Америки; в этом индейском одеянии Корней Иванович играл с детьми.

Напротив кабинета дверь в библиотеку, бывшую когда-то комнатой жены Чуковского Марии Борисовны. Зачехленная белой парусиной мебель, стена, увешанная семейными черно-белыми фотографиями и самое дорогое для членов этой семьи - книги, огромное количество книг. Всего в музейной экспозиции насчитывается более пяти тысяч книг. Особенно много на полках сказок - отечественных и зарубежных. Литературоведческие и мемуарные книги Чуковского занимают отдельную полку. Многие книги в доме Чуковского хранят следы его карандаша - отчеркивания, подчеркивания, заметки на полях. Иногда их так много, что книгу можно рассматривать как своеобразную рукопись Чуковского.

В углу, за дверью, стоит палка - бугристая коряга, которую, по рассказам экскурсовода, Корней Иванович мог поставить на указательный палец и держать, сохраняя в состоянии равновесия. Здесь же один из лучших портретов молодого Чуковского - литография Надежды Войтинской.

Простенок между кабинетом и библиотекой тоже заполнен книгами, рисунками и фотографиями. Отдельную полку занимает привезенная Чуковским из Англии в 1916 году энциклопедия «Британника».

Самая нарядная комната в доме - столовая. Она оформлена по вкусу жены Чуковского, Марии Борисовны. Темно-синие стены подчеркивают красоту мебельного гарнитура из карельской березы, который Мария Борисовна купила в комиссионке в 1939 году. На столе стоит хрустальный кувшин и таз для умывания - это подарки Сергея Михалкова и Агнии Барто. Дополняют интерьер бронзовая люстра, картины Ильи Репина, близкого друга писателя, и Константина Коровина, рисунки Бориса Григорьева.

Ножки обеденного стола в виде львиных голов тоже вызывают неподдельный интерес: если смотреть снизу, то львы улыбаются, а при взгляде сверху кажутся грозными и сердитыми. Тут же и черный дисковой телефон с буквами, по которому Корнею Ивановичу в мультфильме звонил Слон.

Напоследок прогуляемся по участку рядом с домом писателя. Здесь находится костровая площадка. Традицию проводить летние «Костры» - праздники для детей при участии писателей, актеров, певцов и фокусников - придумал сам Чуковский: он собирал детей на поляне и устраивал целые представления для них, входным билетом на которые служили десять шишек. Сейчас эта традиция бережно хранится смотрителями музея.

У калитки растет знаменитое "чудо-дерево", украшенное старой детской обувью. Рассказывают, что этот клен чуть было не спилили, решив, что он засох. Но директор музея буквально спас его от неминуемой гибели, развесив на нем разноцветные поношенные башмаки. С тех пор эта коллекция только пополняется.

При подготовке статьи использованы материалы дома-музея Корнея Чуковского, комментарии главного научного сотрудника музея Крючкова Павла Михайловича и информация сайта odintsovo.info.