В давние-предавние времена, когда люди еще говорили на совсем забытых ныне языках, в теплых странах уже существовали большие и прекрасные города. Там возвышались дворцы королей и императоров; тянулись из конца в конец широкие улицы; извивались узкие переулочки и тупички; стояли великолепные храмы с золотыми и мраморными статуями богов; шумели пестрые базары, где предлагали товары со всех концов света; простирались широкие площади, где люди обсуждали новости, произносили или просто слушали речи. Но прежде всего славились эти города своими театрами.

Театры эти похожи были на нынешний цирк, только построенный целиком из камня. Ряды для зрителей располагались ступеньками друг над другом, как в огромной воронке. И если поглядеть сверху, то одни из этих строений были круглыми, другие образовывали овал или половину круга. Называли их амфитеатрами.

Некоторые из них были огромные, как футбольный стадион, другие вмещали не больше двух сотен зрителей. Одни были роскошными, с колоннами и статуями, другие скромными, без всяких украшений. Крыш у амфитеатров не было, все представления давались под открытым небом. Впрочем, в театрах побогаче над рядами натягивали золототканые ковры, чтобы защитить публику от солнечного зноя или внезапного дождя. В театрах победнее этому же служили тростниковые или соломенные циновки. Одним словом, имелись театры для богатых и театры для бедных. Их посещали все, потому что все были страстными слушателями и зрителями.

И когда люди, затаив дыхание, следили за смешными или грустными событиями, которые происходили на сцене, им казалось, что эта только представляемая жизнь каким-то таинственным образом кажется более правдивой, истинной и намного интереснее, чем их собственная, повседневная. И они любили внимать этой иной действительности.

С тех пор прошли тысячелетия. Города исчезли, дворцы и храмы разрушились. Ветер и дождь, жара и холод отполировали и выветрили камни, от больших театров остались развалины. В старых, потрескавшихся стенах теперь только цикады поют свою монотонную песню, похожую на дыхание спящей земли.

Но некоторые из этих старинных городов сохранились и поныне. Конечно, жизнь в них изменилась. Люди ездят в автомобилях и поездах, у них телефон и электричество. Но, иногда среди новых зданий можно и сегодня еще увидеть древние колонны, арку, кусок крепостной стены или амфитеатр тех далеких дней.

В одном из таких городов и случилась эта история.

На южной окраине большого города, там, где начинаются поля, а дома и постройки становятся все беднее, спрятались в пиниевом лесочке развалины маленького амфитеатра. Он и в древности не казался роскошным, это был театр для бедных. А в наши дни. то есть в те дни, когда началась эта история с Момо, о развалинах почти никто не помнил. Об этом театре знали только знатоки древности, но и для них он не представлял интереса, ведь изучать там было уже нечего. Иногда забредали сюда два-три туриста, лазили по заросшим травой каменным ступеням, переговаривались, щелкали фотоаппаратами и уходили. В каменную воронку возвращалась тишина, цикады начинали следующую строфу своей бесконечной песни, точь-в-точь такую же, как предыдущие.

Чаще всего бывали здесь окрестные жители, давно знавшие это место. Они оставляли здесь пастись своих коз, а дети играли в мяч на круглой площадке, в середине амфитеатра. Иногда встречались тут по вечерам и влюбленные парочки.

Однажды прошел слух, что в развалинах кто-то живет. Говорили, что это ребенок, маленькая девочка, но толком никто ничего не знал. Звали ее, кажется, Момо.

Выглядела Момо немного странно. На людей, ценивших аккуратность и чистоту, она действовала пугающе. Она была маленькая и худая, и трудно было угадать, сколько ей лет – восемь или двенадцать. У нее были буйные, иссиня-черные кудри, которых, очевидно, никогда не касались ни гребень, ни ножницы, большие, удивительно красивые глаза, тоже черные, и такого же цвета ноги, потому что она всегда бегала босиком. Зимой она изредка надевала ботинки, но они были ей велики, да к тому же еще и разные. Ведь свои вещи Момо или где-то нашла, или получила в подарок. Ее длинная, до щиколоток юбка была сшита из цветных кусков. Сверху Момо носила слишком для нее просторный старый мужской пиджак, рукава которого она всегда закатывала. Отрезать их Момо не хотела, она думала о том, что скоро вырастет и кто знает, попадется ли ей когда-нибудь снова такой замечательный пиджак, в котором так много карманов.

Под заросшей бурьяном театральной сценой находилось несколько полуобвалившихся каморок, в которые можно было попасть через дыру в стене. Здесь Момо устроила себе дом. Как-то в обед к Момо пришли люди, несколько мужчин и женщин. Они хотели с ней поговорить. Момо стояла и испуганно смотрела на них, боясь, что они прогонят ее отсюда. Но вскоре она поняла, что это добрые люди. Они сами были бедные и хорошо знали жизнь.

– Так, – сказал один из них, – тебе тут, значит, нравится?

– Да, – ответила Момо.

– И ты хотела бы здесь остаться?

– Да, очень.

– Разве тебя никто нигде не ждет?

– Я хочу сказать: разве тебе не хочется вернуться домой?

– Мой дом здесь, – быстро ответила Момо.

– Но откуда ты?

Момо махнула рукой в неопределенном направлении: куда-то вдаль.

– Кто же твои родители? – продолжал выпытывать человек.

Чуть приподняв плечи, Момо растерянно взглянула на спрашивавшего. Люди переглянулись и вздохнули.

– Не бойся, – продолжал человек. – Мы вовсе не гоним тебя отсюда. Мы хотим тебе помочь. Момо робко кивнула.

– Ты говоришь, тебя зовут Момо, не так ли?

– Это красивое имя, хотя я его никогда не слыхал. Кто дал тебе это имя?

– Я, – сказала Момо.

– Ты сама себя так назвала?

– Когда же ты родилась?

– Сколько я себя помню, я была всегда, – немного подумав, ответила Момо.

– Неужели у тебя нет ни тети, ни дяди, ни бабушки, никого, к кому бы ты могла пойти?

Некоторое время Момо молча смотрела на спрашивающего, потом прошептала:

– Мой дом здесь.

– Конечно, – сказал человек. – Но ведь ты ребенок. Сколько же тебе лет?

– Сто, – неуверенно ответила Момо.

Люди рассмеялись, решив, что это шутка.

– Нет, серьезно: сколько тебе лет?

– Сто два, – ответила Момо, все еще не совсем уверенно.

Наконец люди поняли, что Момо называет цифры, где-то услышанные, не представляя себе их смысла, ведь никто не учил ее считать.

– Послушай-ка, – сказал все тот же человек, посоветовавшись с другими, – хочешь, мы расскажем о тебе полиции? Тебя отправят в приют, там у тебя будет еда и постель, там тебя научат считать, писать, читать и многому другому. Что ты на это скажешь?

Момо испугалась.

– Нет, – ответила она. – Не хочу. Я там уже была. Там и другие дети были. На окнах решетки, и каждый день нас били – просто так, ни за что. Я перелезла ночью через забор и убежала. Я не хочу туда.

– Это я могу понять, – кивнув, сказал старик. И другие тоже кивнули.

– Ну, хорошо, – сказала одна из женщин, – но ты еще совсем маленькая. Кто-то ведь должен о тебе заботиться.

– Я, – облегченно ответила Момо.

– И ты это можешь? – спросила женщина.

– Мне много не надо, – тихо ответила Момо.

Люди опять переглянулись.

– Знаешь что, Момо, – предложил человек, говоривший сначала, – ты могла бы пристроиться у кого-нибудь из нас. У нас у самих тесно, у каждого куча детей, всех надо прокормить, но одним больше или меньше – разница невелика… Что ты об этом думаешь?

– Спасибо, – сказала Момо, в первый раз улыбнувшись. – Большое спасибо! А можно мне остаться тут? Можно?

Михаэль Энде

Маленькое вступление от переводчика

Этот перевод - первый опыт такого рода в моей практике.

Вся моя жизнь до 53 лет прошла в России, и принадлежу я к малоизвестной и немного странной национальности - российские немцы. Это не германские немцы, занимающие мощную нишу в человеческом сообществе, а возникшая в процессе длительной адаптации - сперва в Царской, затем Советской России - часть германского народа, вытесненная из Германии после семилетней войны.

Удивительно, что мои предки в течение двух с половиной веков не подверглись ассимиляции могучим русским менталитетом и русской культурой в той степени, в которой можно было бы ожидать. Их религиозно-сектантское воспитание и крестьянское происхождение сформировали сильнейший иммунитет против такого растворения. И это при всех социальных потрясениях, выпавших на долю государства Российского в злосчастном XX веке - особенно во время войны с фашистской Германией, когда российских немцев естественно, но несправедливо отождествляли с германскими фашистами, так ненавидимыми в СССР.

Мое детство и отрочество как раз выпали на тот период истории. Но именно после второй отмены «крепостного права» в 1955 году (освобождения колхозников от приписки к деревням с выдачей им паспортов и ликвидации спецкомендатуры для российских немцев) и появления относительной свободы ассимиляция, вполне добровольная, стала быстро менять менталитет российских немцев в сторону русской культуры и русского образа жизни.

Меня с детства тянуло к учению, что совсем не соответствовало общему настрою консервативной российской немецкой деревни, и я в 15 лет вырвался из религиозно-крестьянского окружения и окунулся в цивилизацию, поселившись в общежитии и поступив в техникум большого сибирского города Омск (1952 год).

В то время я много читал и, учитывая тогдашнюю направленность литературы и средств массовой информации, быстро отошел от религии, которая носила у нас дома характер нудного и тягостного морализирования.

В общем, если отбросить негативные последствия той «цивилизованной» жизни, перемалывавшей миллионы судеб деревенских юношей и девушек, пришедших в город, одно несомненно: немецкая часть этого великого урбанистического переселения быстро «русифицировалась», теряя свой язык и вековые семейные традиции.

Я нисколько не жалею, что великая, не рационалистическая, в известной мере мистифицированная русская культура стала моей культурой, моей духовной средой. Сравнивать ее с чуждой мне немецкой - не могу и не хочу, дай не мне судить о ней.

На книжку М. Энде «Момо» я наткнулся совершенно случайно после переезда с семьей в Германию. Глава из нее была включена в пособие по изучению немецкого языка и германского образа жизни для переселенцев и сразу произвела на меня сильное впечатление своей гуманистической направленностью и абсолютным неприятием автором рационалистического, бездуховного построения жизни в капиталистическом обществе.

Разумом хорошо понимаешь, что альтернативой жизни сегодняшнего Запада, требующей максимального реализма, может стать спокойное душевное общение и созерцательное умиротворение, которые требуют куда меньшего материального потребления. Что ближе к идеалу - вопрос философский. Но это другая тема и на другое время. Пока замечу только, что идеи Иисуса Назарянина в свое время выглядели куда нелепее и невозможнее. А сегодня они - стержень жизни большей части человечества. Можно, конечно, возразить, что даже в христианской Европе жизнь еще далека от провозглашенных норм. И тем не менее христианство представляет собой крепкий и незыблемый фундамент, а здание на нем будет и дальше строиться и совершенствоваться в соответствии с меняющейся жизнью.

При чтении «Момо» меня постоянно преследовало ощущение, что это повествование из «серебряного» периода русской литературы XIX века, а не современный бестселлер.

Затем я надолго занялся предпринимательством, не слишком успешной тратя на него все свое время, однако мысль о том, что книгу необходимо довести до российского читателя, не оставляла меня. Особенно эта потребность обострилась в последние годы, когда моим сознанием овладела идея Богоискательства.

А теперь о книге и ее героине - маленькой девочке Момо, у которой хватило нравственной силы и мужества противостоять серой, все поглощающей силе Зла.

Она появляется в окрестностях большого города, где люди живут неспешно, радуются и печалятся, ссорятся и мирятся, но самое важное - они общаются друг с другом, и жить без этого не могут. Они небогаты, хотя совсем и не лентяи. У них на все хватает времени, и никому в голову не приходит его экономить.

Момо поселяется в древнем амфитеатре. Никто не знает, откуда она и чего хочет. Похоже, ей и самой это не известно.

Вскоре обнаруживается, что Молю обладает магическим и редким даром так слушать людей, что те становятся умнее и лучше, забывают все мелкое и вздорное, отравляющее им жизнь.

Но особенно ее любят дети, которые при ней делаются необыкновенными фантазерами и выдумывают увлекательнейшие игры.

Однако постепенно в жизнь этих людей незаметно, невидимо и неслышно вмешивается злая сила в образе серых господ, питающихся человеческим временем. Для их бесчисленной орды его требуется очень много, и серые господа талантливо и упорно создают целую индустрию похищения времени у людей. Они должны каждого человека убедить в том, что нужно предельно рационализировать свою жизнь, не растрачиваться на такие неперспективные дела, как общение с друзьями, близкими, детьми и тем более на «бесполезных» стариков и инвалидов. Труд не может служить источником радости, все должно быть подчинено единственной цели - в кратчайшие сроки произвести максимум товара.

И вот уже прежний тихий город превращается в громадный индустриальный центр, где все страшно торопятся, не замечая друг друга. Время экономится на всем, и его должно бы становиться все больше, а его, напротив, все больше не хватает. Складывается какой-то судорожный, крайне рационализированный образ жизни, в котором каждый потерянный миг - преступление.

Куда же идет «сэкономленное время»? Его незаметно воруют серые господа, складывая в свои огромные банковские хранилища.

Кто они такие - серые господа? Это бесы, склоняющие людей ко злу во имя заманчивой цели. Соблазняя их прелестями жизни, достигнуть которой можно лишь с огромными усилиями экономя каждую секунду, серые господа, собственно, заставляют людей жертвовать всей своей осмысленной жизнью. Цепь эта фальшива, ее вообще не существует, но она манит каждого до самой смерти.

Почему читатель, довольствуясь 1984, Дивным новым миром, 451 градусом, не ищет новых антиутопий, которые бы в основу свою ставили не тоталитарное управление обществом, а что-нибудь другое? Мне, читавшему эти книги, было интересно разглядывать строй государства изнутри, искать погрешности, недочёты, и я готов был на некоторое время стать героем такой книги, которому автор, пожалуй, оставлял возможность поднять бунт и мятеж хотя бы внутри себя и бороться с врагом. Ясное сознание того, что все отчаянные попытки бросившего вызов государству героя обречены на провал, потому как любой строй, управляющий тысячами, должен, как бы ни было это трудно, уметь подчинять себя единицы, не мешало мне надеяться на успех, но враги Момо, лишив её соратников, будто украли у меня весь энтузиазм, с которым я бы бросился в битву против них, и мне оставалось только ждать и надеяться, что Момо справится с ними в одиночку.

Самым страшным, что сделали Серые господа, было лишение людей времени. Да, они сделали это технически, и это похоже больше не на антиутопию, а на сказку, но всё же попытки завлечь свободных и трудолюбивых людей на свою сторону и успех, которому я ничуть не удивлялся, похожи больше не на сказку, а на антиутопию. Каждый, кто раньше находил удовольствие в своей работе, приносившей большую пользу окружающим, как, например, в случае с Беппо-Подметальщиком, для которого любой взмах метлой был чем-то вроде ритуала, если не больше, так вот, каждый из этих уважаемых мною господ, отныне лишённый времени, всем своим делам уделял жалкие крохи внимания и любви, оправдывая это так: «времена изменились», «у меня нет времени», «я спешу», «поговорим завтра, хорошо?». И все эти отговорки, весь стиль поведения так стремительно изменившихся людей очень хорошо угадывается и сегодня.

Отсутствие времени привело и к тому, что людей отныне стал интересовать исключительно суррогат, производимый на скорую руку. Джиги, бывший друг Момо, штамповал свои удивительные ранее и привлекавшие множество слушателей истории, которые теперь взахлёб читали глупцы, не проникая вглубь и не сознавая главного. Нино, трактирщик, теперь считал деньги и радовался деньгам, репутации своего заведения молниеносного обслуживания и хмурым клиентам. Безвкусная еда только создавала видимость насыщения, но на самом деле только наполняла урчащий живот, не утоляя голод; заметила это только маленькая Момо, ещё ценившая единство дела и времени так, как ценили это раньше другие. Серые господа, создав специальные заведения, позаботились и о детях, которые своими играми привносили в их «жизнь» лишние проблемы, ведь будущее человечества зависит от детей, всю дурь из которых и собирались выбить Серые господа.

Да, в чём-то эта книга страшна, наверное, в том, что Энде, написавший её сорок с небольшим лет назад, угадал, как человек постепенно найдёт себе то, что, являясь никчёмностью, превратит себя в идол.

Оценка: 10

Хорошо там, где нас нет, там и яблоки вкуснее, и солнце ярче, и коты жирнее; а у нас что - работа, она съедает все время, не было бы ее - ух какая жизнь бы началась! Настоящая! Нечто роскошное и значительное, как в представлениях скромного парикмахера господина Фузи («Ну а я вот парикмахер - никому не нужен_»). И вот она дилемма: любимые занятия, близкие люди или предельная экономия времени, экономия на всем - от непосредственных обязанностей на работе до чтения, посещения родных и кормления попугайчика. Работаработаработа, и вот к пенсии в Сберкассе Времени накопится столько часов, что начнется настоящая жизнь. Но что такое счастье, жители города понимают только тогда, когда сами себя лишают возможности мечтать, дурачиться, ругаться и мириться, то есть делать такие вещи, которые не имеют прямой материальной ценности, но без них жизнь становится тоскливой («...но разлюбил он наконец И брань, и саблю, и свинец»), превращается в рутину, и человек заболевает Смертельной Скукой.

Это противопоставление «чувства и рассудка» воплотилось в противостояние маленькой Момо и Серых господ. Ведь кому как не ребенку нужны друзья - большие и маленькие, нужны истории, мечты, нужно время.

Странно, но когда читала «Момо», вспомнила шукшинских чудиков - добрых, открытых, выбивающихся из рутины, прозы жизни, в чем-то наивных и оттого непонятых окружающими. Вот и Момо такой же чудик с ее нелепым пиджаком и каморкой под сценой. А еще у Момо было замечательное свойство: она, как лакмусовая бумажка, проявляла то, что человек отказывался, боялся, не хотел замечать, понимать. Рядом с ней он ощущал себя настоящим. И ведь вот она - настоящая жизнь, в каждой минуте, в каждом мгновении.

Как мне кажется, любой читатель найдет в «Момо» свое, вероятно, узнает себя в героях. Но в любом случае это классически настоящая сказка, в том смысле, что она прекрасно написана для детей, но не менее прекрасно - для взрослых. Книга создана в 1973 году, но такое ощущение, что это про нас сегодняшних написал наш современник; воистину «Я рассказал вам все так, словно это произошло когда-то очень давно. Но я мог бы рассказать и так, словно это еще случится».

Оценка: 10

В детской литературе, наверное, особенно велик соблазн(и особенно катастрофичны последствия) скатится в поучение. Беззастенчиво использовать литературу для провозглашения своих взглядов на мир, и выстраивать сюжет, пусть и сколь угодно искусно, единственно для доказательства его истинности. Соблазн велик, потому что родители, покупающие книгу, как раз и ждут, что книга научит их чадо чему-то хорошему. Однако что, если наставления автора окажутся ошибочны?

Все эти размышления, в общем-то, имеют небольшое отношения к этой замечательной книге. Это захватывающая, неизмеримо добрая повесть-сказка блистательного Михаэля Энде про важность человеческого общения и общности. Про то, что в гонке за вечно ускользающей наживой, общественным статусом и влиянием, мы забываем и про то, что увлекает нас по-настоящему, и, даже чаще, про обычную человечность, доброту, узы родства и дружбы.

В центре повествования - Момо, маленькая волшебная девочка-бродяга с ручной черепашкой. Что отличает её от множества детских и янг-адалт произведений, это то, что её волшебство одновременно и гораздо более обыденное, и куда более невероятное: она просто очень добрый и чуткий человек - настолько, что её присутствие может сплотить людей с невероятной силой ожившей метафоры. Антагонистами выступают Серые Люди, коварные могущественные существа, которые, практически как Дьявол, играя на слабостях и сильнейших желаниях людей, забирают у них самое ценное - их Время. Делают их жизни Серыми и безжизненными. Заставляют проживать день за днём на автопилоте.

И всё же написаное в начале имеет некоторое отношение к этой книге. Её описание психологической трудностей жизни в современном капиталистическом обществе очень точно, ярко и образно. И всё же некоторая однобокость взгляда, неполнота описываемой картины детектируется во время чтения краем глаза и иногда мешает насладиться историей. Разумеется, всё, что автор описывает как плохое, плохо. Но акцент внимания книги именно на Времени делает точные наблюдения несколько менее точными и даже справедливыми. Прочитав книжку поверхностно, несложно подумать, что единственный способ делать своё дело ответственно, хорошо и с чувством собственного удовлетворения - это делать его медленно. И при всей соблазнительности такой точки зрения для такого ленивого человека, как я, не могу не назвать его спорным. И если вы сочли предыдущий вывод явным искажением мысли произведения, то как вы прореагируете на утверждение, что непомерно быстрый темп современной жизни обусловлен не только отрицательными, но и многими положительными факторами - вроде достижений научно-технического прогресса, отнюдь не все из которых бесполезны, - и, следовательно, подача черепахи(она, конечно, оказывается могущественной волшебной черепахой, но тем не менее привычный шлейф ассоциаций плетётся за ней) в качестве положительной ролевой модели для читателя пахнет некоторой реакционностью? В конце концов, начинаешь сомневаться, будет ли ребёнок сегодня рад читать книжку, где фаст-фуд выставляется не последним из зол цивилизации.

Всё это беспокоит тем сильнее, чем превосходнее, убедительнее и краше написана книга, а в плане стиля, темпа, напряжённости и прочих характеристик повествования, она - то, к чему должны стремиться многие беллетристы. Серые люди действительно выписаны настолько неприятными и угрожающими, насколько возможно. Сцены в обители Властелина Времени(возможно, его звали как-то по-другому) поражают масштабом и красотой - так хорошо передать ощущение неописуемого удаётся не каждому. Бытовые детали к образам главных персонажей тоже бесподобны - описания детских игр под предводительством Момо или истории, выдуманные Гидом, я читал бы ещё и ещё. На этом высочайшем уровне письма некая упрощённость концепции выдаётся сильнее.

Вся критика, конечно, была бы явными придирками и пере-анализом, принадлежи книга перу практически любого другого автора, но Михаэль Энде не раз показывал, что способен писать для детей без всяких скидок - мудро, глубоко и обходя подводный камень лишней дидактики. А так, - хоть книга и не раз при чтении вызывала восторг, и было бы грубой ложью сказать, что она не захватывает или написана не превосходно, но послевкусие было не безупречным, как будто от вдохновенной лекции, где в паре мест в доказательствах были допущены неточности.

Оценка: 9

Чудесная сказка Михаэля Энде. Добрая, волшебная, с интересными персонажами, очень милой главной героиней и удивительным миром времени.

Автор написал замечательную сказку, но думаю, она скорее написана не для детей, а для взрослых. Ведь дети никогда не страдают от нехватки времени. А вот взрослых эта сказка-притча заставит задуматься над многими вещами. Кроме работы и денег в нашей жизни есть еще что-то, более важное, например: общение с друзьями, чтение книг, прогулки по парку - то, что дарит нам радость.

Сказка очень понравилась, но все же кое-чего мне не хватило. Середина, про Мастера Хора просто завораживающая и волшебная, Михаэлю Энде великолепно удается описывать необъяснимые вещи. Но концовка вышла, по-моему, слишком стремительной, а Момо почти ничего не потребовалось делать для победы над Серыми господами. Да и сама она за всю сказку, пережив столько приключений, внутренне никак не меняется.

Таинственное общество "серых господ" принуждает людей беречь время. В действительности они обманом лишают их сэкономленных часов и минут. Ведь время - это жизнь и чем больше человек его экономит, тем беднее, суетливее и холоднее становится его существование, тем все более он отдаляется от самого себя. И острее всего ощущают возрастающую отчужденность и бессердечность дети. Но их протест остается не услышанным. И когда беда достигает предела и мир, кажется, уже полностью принадлежит "серым господам", Мастер Хора, таинственный "Властелин Времени", с тяжелым сердцем решает вмешаться. Но для этого ему нужна помощь. Момо, маленькая девочка с угольно-черными курчавыми волосами, одна вступает в схватку с целой армией агентов Банка Времени. "Михаэлю Энде, - пишет Густав Рене Хокке в журнале "Вельт", - удалось создать сказочную повесть для детей и взрослых, которая вплотную приближается к научной прозе. Однако же, что касается языка, композиции, картин и понятий, то автором достигнута высшая поэзия глубокой простоты".

Михаэль Энде
Момо

Маленькое вступление от переводчика

Вся моя жизнь до 53 лет прошла в России, и принадлежу я к малоизвестной и немного странной национальности - российские немцы. Это не германские немцы, занимающие мощную нишу в человеческом сообществе, а возникшая в процессе длительной адаптации - сперва в Царской, затем Советской России - часть германского народа, вытесненная из Германии после семилетней войны.

Удивительно, что мои предки в течение двух с половиной веков не подверглись ассимиляции могучим русским менталитетом и русской культурой в той степени, в которой можно было бы ожидать. Их религиозно-сектантское воспитание и крестьянское происхождение сформировали сильнейший иммунитет против такого растворения. И это при всех социальных потрясениях, выпавших на долю государства Российского в злосчастном XX веке - особенно во время войны с фашистской Германией, когда российских немцев естественно, но несправедливо отождествляли с германскими фашистами, так ненавидимыми в СССР.

Мое детство и отрочество как раз выпали на тот период истории. Но именно после второй отмены "крепостного права" в 1955 году (освобождения колхозников от приписки к деревням с выдачей им паспортов и ликвидации спецкомендатуры для российских немцев) и появления относительной свободы ассимиляция, вполне добровольная, стала быстро менять менталитет российских немцев в сторону русской культуры и русского образа жизни.

Меня с детства тянуло к учению, что совсем не соответствовало общему настрою консервативной российской немецкой деревни, и я в 15 лет вырвался из религиозно-крестьянского окружения и окунулся в цивилизацию, поселившись в общежитии и поступив в техникум большого сибирского города Омск (1952 год).

В то время я много читал и, учитывая тогдашнюю направленность литературы и средств массовой информации, быстро отошел от религии, которая носила у нас дома характер нудного и тягостного морализирования.

В общем, если отбросить негативные последствия той "цивилизованной" жизни, перемалывавшей миллионы судеб деревенских юношей и девушек, пришедших в город, одно несомненно: немецкая часть этого великого урбанистического переселения быстро "русифицировалась", теряя свой язык и вековые семейные традиции.

Я нисколько не жалею, что великая, не рационалистическая, в известной мере мистифицированная русская культура стала моей культурой, моей духовной средой. Сравнивать ее с чуждой мне немецкой - не могу и не хочу, дай не мне судить о ней.

На книжку М. Энде "Момо" я наткнулся совершенно случайно после переезда с семьей в Германию. Глава из нее была включена в пособие по изучению немецкого языка и германского образа жизни для переселенцев и сразу произвела на меня сильное впечатление своей гуманистической направленностью и абсолютным неприятием автором рационалистического, бездуховного построения жизни в капиталистическом обществе.

Разумом хорошо понимаешь, что альтернативой жизни сегодняшнего Запада, требующей максимального реализма, может стать спокойное душевное общение и созерцательное умиротворение, которые требуют куда меньшего материального потребления. Что ближе к идеалу - вопрос философский. Но это другая тема и на другое время. Пока замечу только, что идеи Иисуса Назарянина в свое время выглядели куда нелепее и невозможнее. А сегодня они - стержень жизни большей части человечества. Можно, конечно, возразить, что даже в христианской Европе жизнь еще далека от провозглашенных норм. И тем не менее христианство представляет собой крепкий и незыблемый фундамент, а здание на нем будет и дальше строиться и совершенствоваться в соответствии с меняющейся жизнью.

При чтении "Момо" меня постоянно преследовало ощущение, что это повествование из "серебряного" периода русской литературы XIX века, а не современный бестселлер.

Затем я надолго занялся предпринимательством, не слишком успешной тратя на него все свое время, однако мысль о том, что книгу необходимо довести до российского читателя, не оставляла меня. Особенно эта потребность обострилась в последние годы, когда моим сознанием овладела идея Богоискательства.

А теперь о книге и ее героине - маленькой девочке Момо, у которой хватило нравственной силы и мужества противостоять серой, все поглощающей силе Зла.

Она появляется в окрестностях большого города, где люди живут неспешно, радуются и печалятся, ссорятся и мирятся, но самое важное - они общаются друг с другом, и жить без этого не могут. Они небогаты, хотя совсем и не лентяи. У них на все хватает времени, и никому в голову не приходит его экономить.

Момо поселяется в древнем амфитеатре. Никто не знает, откуда она и чего хочет. Похоже, ей и самой это не известно.

Вскоре обнаруживается, что Молю обладает магическим и редким даром так слушать людей, что те становятся умнее и лучше, забывают все мелкое и вздорное, отравляющее им жизнь.

Но особенно ее любят дети, которые при ней делаются необыкновенными фантазерами и выдумывают увлекательнейшие игры.

Однако постепенно в жизнь этих людей незаметно, невидимо и неслышно вмешивается злая сила в образе серых господ, питающихся человеческим временем. Для их бесчисленной орды его требуется очень много, и серые господа талантливо и упорно создают целую индустрию похищения времени у людей. Они должны каждого человека убедить в том, что нужно предельно рационализировать свою жизнь, не растрачиваться на такие неперспективные дела, как общение с друзьями, близкими, детьми и тем более на "бесполезных" стариков и инвалидов. Труд не может служить источником радости, все должно быть подчинено единственной цели - в кратчайшие сроки произвести максимум товара.

И вот уже прежний тихий город превращается в громадный индустриальный центр, где все страшно торопятся, не замечая друг друга. Время экономится на всем, и его должно бы становиться все больше, а его, напротив, все больше не хватает. Складывается какой-то судорожный, крайне рационализированный образ жизни, в котором каждый потерянный миг - преступление.

Куда же идет "сэкономленное время"? Его незаметно воруют серые господа, складывая в свои огромные банковские хранилища.

Кто они такие - серые господа? Это бесы, склоняющие людей ко злу во имя заманчивой цели. Соблазняя их прелестями жизни, достигнуть которой можно лишь с огромными усилиями экономя каждую секунду, серые господа, собственно, заставляют людей жертвовать всей своей осмысленной жизнью. Цепь эта фальшива, ее вообще не существует, но она манит каждого до самой смерти.

А у Момо много времени, и она щедро раздаривает его людям. Она богата не тем временем, которое можно материализовать, а тем, которое отдает окружающим. Ее время - это духовное богатство.

Естественно, что Момо становится для серых господ воплощением опасного для них мировоззрения, препятствующего их планам тотального переустройства мира. Чтобы устранить это препятствие, они задаривают девочку дорогими механическими игрушками, одеждой и прочими вещами. Все это должно потрясти Момо и заставить ее отказаться от дальнейших попыток смущать людей. Для этого ее саму нужно втянуть в сумасшедшую гонку по экономии времени.

Когда серые господа терпят фиаско, они бросают все свои силы на устранение непонятного им сопротивления. В процессе этой борьбы они узнают, что Момо может привести их в то место, откуда людям даруется жизненное время, которым каждый должен распорядиться достойно. Завладеть первоисточником всего человеческого времени - такой удачи рационалистические бесы даже представить не могли!

Здесь просматривается прямая аналогия с христианским постулатом: каждому человеку дана Душа - частица Божия, и ему же дано право выбора, как распорядиться ею. Земные соблазны и гордыня уводят человека от Бога, от духовного единения с Ним, и он добровольно обедняет себя, свою духовную жизнь.

Квинтэссенция духовно-религиозного содержания книги изложена в главе 12. Момо попадает в то место, откуда выходит время всех людей. Здесь его совершенно очевидно отождествляют с душой человеческой. Время - это душа, даваемая Богом человеку в его сердце, а Мастер Хора распределяет его. Каждого человека он обязан наделить временам, которое ему предназначено.

«Момо» - трогательная и очень поучительная сказка немецкого детского писателя Михаэля Энде. Она была опубликована в 1973 году с подзаголовком «Странная история о ворах времени и ребенке, который возвращал время людям». Впоследствии «Момо» была награждена Немецкой премией литературы для детей и переведена на 30 языков мира.

Прежде чем стать сказочником, Михаэль Энде искал себя на поприще драматурга и романиста. Однако его произведения не находили отклика у публики. Однажды во время пешей прогулки по Палермо Энде стал свидетелем необычного действа - какой-то мужчина увлеченно рассказывал историю. Вокруг него собралась толпа горожан. Все они слушали, затаив дыхание. На вопрос Энде, что это за история, выступающий ответил, что много лет назад впервые познакомился с книгой Александра Дюма. Произведение так восхитило его, что он выучил текст наизусть, а со временем стал профессиональным рассказчиком.

После этой встречи на улице Палермо, Михаэль Энде понял, что писать нужно так, чтобы твои произведения рассказывали на улицах через сто лет. Он покончил с драматургией, но не желал расставаться с писательством. «Что-то здесь не так, - думал Энде, - Должен быть какой-то другой путь, я просто его не вижу». Верный путь нашелся совершенно случайно.

Приятель Михаэля Энде предложил ему написать небольшую детскую историю для иллюстрированной книжки, издательством которой он занимался. Чтобы немного развеяться, Энде принял предложение и начал сочинять. Так, родился знаменитый Джим Пуговица. История о нем вышла в свет в 1960 году, на тот момент Михаэлю Энде был 31 год.

Фантазия Энде так понравилась юным читателям и их родителям, что книгу буквально смели с прилавков магазинов. Через год автора «Джима Пуговицы» уже наградили двумя почетными премиями - Берлинской литературной премией для юного поколения и Немецкой премией книг для детей. Воодушевленный Энде засел за продолжение. Теперь он твердо был уверен - его призвание - детская литература.

«Момо» – сказка для взрослых

Следом за успешным Джимом Пуговицей в сказочной коллекции Михаэля Энде появился еще один персонаж - девочка-бродяжка Момо с черепахой под мышкой. Сказочная повесть была опубликована в 1973 году. Позже ее неоднократно экранизировали. Так, в 1986 году Германия выпустила полнометражный фильм «Момо», который срежиссировал Йоханесс Шааф.

«Момо» - не просто детская сказочка, она, как и другие произведения Энде, является глубоким философским произведением, облаченным в легковесную форму литературной сказки.

Хроническая занятость
В центре проблематики «Момо» находится тема времени и его обесценивания в результате тотальной глобализации. Стремясь сэкономить каждую секунду, современный человек на самом деле крадет время у собственной жизни. Остановиться и полюбоваться красотой распустившегося цветка или закатом над крышами домов - непозволительная роскошь для вечно спешащего горожанина. А ведь именно это и есть жизнь.

Михаэль Энде признавался, что «Момо» написана в первую очередь для взрослых, дети и так знают все, что там написано. Но адресована книга детям, ведь так она точно попадет в руки к их родителям.

Хитроумный план Энде сработал - у читательской аудитории книги нет границ. Даже через сто лет она окажется актуальна, и ее будут рассказывать на улицах, если к тому времени мы, конечно, не разучимся просто так беседовать. Давайте вспомним сюжет этой потрясающей истории об украденном времени.

Когда-то на земле были прекрасные города с изящными дверцами, широкими улицами и уютными переулками, пестрыми базарами, величественными храмами и амфитеатрами. Сейчас этих городов нет, о них напоминают только руины. В одном из таких полуразрушенных древних амфитеатров, который изредка навещают любознательные туристы, поселилась маленькая девочка по имени Момо.

Никто не знал, чья она, откуда и сколько ей лет. По словам Момо, ей сто два года и у нее нет никого на свете, кроме самой себя. Правда, на вид Момо не дашь больше двенадцати. Она очень маленькая и худенькая, у нее иссиня-черные кудрявые волосы, такие же темные огромные глаза и не менее черные ноги, потому что бегает Момо всегда босиком. Только на зиму девочка обувает несоразмерно большие для ее тоненьких ножек ботинки. Юбка Момо сшита из разноцветных лоскутков, а пиджак не менее длинный, чем юбка. Момо подумывала отрезать у него рукава, но потом решила, что со временем вырастет, а такого замечательного пиджака может и не найти.

Когда-то давно Момо была в детском доме. Об этом периоде жизни она не любит вспоминать. Ее и многих других несчастных детей жестоко били, бранили и заставляли делать то, чего абсолютно не хочется. Однажды Момо перелезла через забор и сбежала. С тех пор она живет в комнатке под сценой древнего амфитеатра.

О появлении беспризорной девочки прознали семьи, что жили по соседству. Они помогли Момо обустроиться в новом жилище. Каменщик выложил печку и сделал дымоход, столяр вырезал стулья и стол, кто-то принес кованую кровать, кто-то – покрывала и матрас, маляр нарисовал на стене цветы, и заброшенная каморка под сценой превратилась в уютную комнатку, где теперь жила Момо.

В ее доме всегда было полно гостей разных возрастов и разных профессий. Если у кого-то случалась беда, местные всегда говорили «Навести Момо». Что же такого было в этой беспризорной маленькой девочке? Да ничего особенного… Просто она умела слушать. Она делала этот так, что разочаровавшиеся обретали надежду, неуверенные - уверенность в собственных силах, угнетенные поднимали выше головы, а покинутые понимали, что не одиноки.

Однажды в городе, где жила Момо и ее друзья, появились Серые господа. На самом деле их организация существовала уже давно, они действовали медленно, осторожно и незаметно, опутывая людей и утверждаясь в жизни города. Главная цель Серых господ – завладеть человеческим временем.

Время - самый большой секрет и самое ценное сокровище, которым обладает каждый, но не знает о нем практически ничего. Люди зафиксировали время в календарях и часах, однако настоящее время живет в сердце. Оно есть жизнь.

Коварный план Серых господ базировался на том, чтобы лишить людей настоящего времени. К примеру, приходит агент ИКС с кодовым номером 384-б к обыкновенному парикмахеру господину Фуке и предлагает ему сделать вклад в Сберкассу Времени. Проведя замысловатые математические расчеты, агент ИКС доказывает, что, делая ежедневные вклады под проценты, можно преумножить драгоценное время в десятки раз. Для этого нужно лишь научиться рационально его расходовать.

Сколько господин Фуке тратит на обслуживание каждого клиента? Полчаса? Визит можно сократить до 15 минут, упразднив ненужные разговоры с посетителями. Как долго господин Фуке беседует со старой матерью? Целый час?! А ведь она парализована и практически не понимает его. Мать можно сдать в дешевый дом престарелых, тем самым выиграв драгоценные 60 минут. От зеленого попугайчика, на уход за которым Фуке тратит в среднем 30 минут в день, тоже следует избавиться. Посиделки с друзьями в кафе, походы в кино, визиты к фрейлейн Дарии, размышления возле окна - устранить все это за ненадобностью!

Вскоре у Сберкассы Времени появилось множество вкладчиков. Они одевались лучше, жили богаче, выглядели солиднее, чем те, что обитали в части города у амфитеатра. Вкладчики селились в однотипных многоэтажных домах-коробках, постоянно куда-то торопились, никогда не улыбались и больше всего на свете боялись тишины, потому что в тишине становилось очевидным - сэкономленное время мчится с невообразимой скоростью. Однообразные дни складываются в недели, месяца, годы. Их не остановить. О них даже не вспомнить. Их как будто вовсе нет.

Никто из вкладчиков Сберкассы не знает о маленькой Момо, что живет в комнатке под сценой амфитеатра. Зато она знает о них и хочет им помочь.

Чтобы спасти город от Серых господ, Момо отправляется к человеку, который ведает временем - это Магистр Времени, он же Мастер Хора, он же Секундус Минутус Хора. Магистр обитает в Доме-Нигде. Долгое время он наблюдал за маленькой Момо, узнав, что Серые господа хотят избавиться от девочки, Мастер Хора прислал за ней черепаху-предсказательницу Кассиопею. Она-то и привела Момо в волшебную обитель Магистра.