Культ традиции, неприятие модерна, несогласие – это предательство, пацифизм – это братание с врагом, новояз, «суждение народа в телевизоре», презрение к интеллектуалам: итальянский писатель Умеберто Эко ещё в 1995 году составил 14 признаков фашизма. Каждый может прогнать свою страну через этот список, чтобы понять, погрузились ли мы в «тёмное время».

Сегодня понятие «фашизма» девальвировано, превратившись как в государственной пропаганде, так и ни низовом, «народном» уровне в штамп, маркирующий неугодного. Особенно отчётливо это видно в ситуации нынешнего кризиса на Украине. Обе конфликтующие стороны – русские и украинцы – жонглируют этим словом, пытаясь с его помощью оправдать свои действия и нанести удар противнику.

Между тем, если абстрагироваться от пропагандистских штампов и просто заглянуть в историю, можно относительно легко увидеть основные признаки настоящего фашизма. В 1995 году это попытался сделать великий итальянский писатель Умберто Эко. Он представил схематизацию фашизма на симпозиуме, проводившемся итальянским и французским отделениями Колумбийского Университета (США). Так как аудиторией Эко являлись студенты, писатель специально несколько упростил схему, сделав её доступной для восприятия и простыми людьми. Этот доклад в несколько отредактированном виде позднее был опубликован под заглавием «Eternal Fascism» в июне того же года.

Умберто Эко составил список из 14 типичных характеристик «вечного фашизма» (ур-фашизма). Если в обществе наблюдается 6-7 признаков из этого списка, то оно близко к наступлению фашизма (дальше всё покатится как снежный ком).

Фашизм не остался в историческом прошлом. Фашизм сегодня не сводится к деятельности отдельных экстремистских групп. Фашизм вовсе не маргинальное явление. Фашизм, отступив политически, подарил современному миру те технологии власти, которые продолжают использоваться до сих пор. Он оставил нам тот язык, который мы не можем преодолеть, постоянно забывая о его истоках. Мы продолжаем говорить и интерпретировать в фашистском духе, а те немногочисленные попытки указать на это сталкиваются с причитаниями о посягательстве на «великое государство», «великую историю», «великий народ» и, конечно, на «великие традиции», которые почему-то снова и снова сводятся к дежурному набору милитаристских образов, в которых неорганизованные массы должны ощутить своё единство.

1)Первой характеристикой ур-фашизма является культ традиции. Традиционализм старее фашизма. Он выступает доминантой контрреволюционной католической мысли после Французской революции, но зародился он в поздний эллинистический период как реакция на рационализм классической Греции.

Из него вытекает, что нет места развитию знания. Истина уже провозглашена раз и навсегда; остаётся только истолковывать её тёмные слова. Достаточно посмотреть «обоймы» любых фашистских культур: в них входят только мыслители-традиционалисты. Немецко-фашистский гнозис питался из традиционалистских, синкретистских, оккультных источников. Наиважнейший теоретический источник новых итальянских правых, Юлиус Эвола, смешивает Грааль с «Протоколами Сионских мудрецов», алхимию со Священной Римской империей. Сам тот факт, что в целях обогащения кругозора часть итальянских правых сейчас расширила обойму, включив в неё Де Местра, Генона и Грамши, является блистательной демонстрацией синкретизма.

2)Традиционализм неизбежно ведёт к неприятию модернизма. Как итальянские фашисты, так и немецкие нацисты вроде бы обожали технику, в то время как традиционалистские мыслители обычно технику клеймили, видя в ней отрицание традиционных духовных ценностей. Но, по сути дела, нацизм наслаждался лишь внешним аспектом своей индустриализации. В глубине его идеологии главенствовала теория Blut und Boden – «Крови и почвы». Отрицание современного мира проводилось под знаком отрицания капиталистической современности. Это, по существу, отрицание духа 1789 года (а также, разумеется, 1776-го) – духа Просвещения. Век Рационализма видится как начало современного разврата. Поэтому ур-фашизм может быть определён какиррационализм.

3)Иррационализм крепко связан с культом действия ради действия. Действо прекрасно само по себе и поэтому осуществляемо вне и без рефлексии. Думание – немужественное дело. Культура видится с подозрением, будучи потенциальной носительницей критического отношения. Тут всё: и высказывание Геббельса «Когда я слышу слово «культура», я хватаюсь за пистолет», и милые общие места насчёт интеллектуальных размазней, яйцеголовых интеллигентов, радикал-снобизма и университетов – рассадников коммунистической заразы. Подозрительность по отношению к интеллектуальному миру всегда сигнализирует присутствие ур-фашизма. Официальные фашистские мыслители в основном занимались тем, что обвиняли современную им культуру и либеральную интеллигенцию в отходе от вечных ценностей.

4)Никакая форма синкретизма не может вынести критики. Критический подход оперирует дистинкциями, дистинкции же являются атрибутом современности. В современной культуре научное сообщество уважает несогласие, как основу развития науки. В глазах ур-фашизманесогласие есть предательство.

5)Несогласие – это ещё и знак инаковости. Ур-фашизм растёт и ищет консенсусов, эксплуатируя прирождённую боязнь инородного. Первейшие лозунги фашистоидного или пре-фашистоидного движения направлены против инородцев. Ур-фашизм, таким образом, по определению замешан нарасизме.

6)Ур-фашизм рождается из индивидуальной или социальной фрустрации. Поэтому все исторические фашизмы опирались на фрустрированные средние классы, пострадавшие от какого-либо экономического либо политического кризиса и испытывающие страх перед угрозой со стороны раздражённых низов. В наше время, когда прежние «пролетарии» превращаются в мелкую буржуазию, а люмпен из политической жизни самоустраняется, фашизм найдёт в этом новом большинстве превосходную аудиторию.

7)Тем, кто вообще социально обездолен, ур-фашизм говорит, что единственным залогом их привилегий является факт рождения в определённой стране. Так выковывается национализм. А единственное, что может сплотить нацию, – это враги. Поэтому в основе ур-фашистской психологии заложена одержимость идеей заговора, по возможности международного. Люди должны ощущать себя осаждёнными. Лучший способ сосредоточить аудиторию на заговоре – использовать пружины ксенофобии. Однако годится и заговор внутренний, для этого хорошо подходят евреи, потому что они одновременно как бы внутри и как бы вне.

8) Сочлены должны чувствовать себя оскорблёнными из-за того, что враги выставляют напоказ богатство, бравируют силой. Когда я был маленьким, мне внушали, что англичане – «нация пятиразового питания». Англичане питаются интенсивнее, чем бедные, но честные итальянцы. Богаты ещё евреи, к тому же они помогают своим, имеют тайную сеть взаимопомощи. Это с одной стороны; в то же время сочлены убеждены, что сумеют одолеть любого врага. Так, благодаря колебанию риторических струн, враги рисуются в одно и то же время как и чересчур сильные, и чересчур слабые. По этой причине фашизмы обречены всегда проигрывать войны: они не в состоянии объективно оценивать боеспособность противника.

В зомби люди превращались тогда, когда отбрасывали всякую попытку осмыслить собственное поведение и приходили к состоянию, когда они могли принять все, что угодно, все, что исходило извне. «Те, кто выжили, поняли то, чего раньше не осознавали: они обладают последней, но, может быть, самой важной человеческой свободой – в любых обстоятельствах выбирать свое собственное отношение к происходящему».

9)Для ур-фашизма нет борьбы за жизнь, а есть жизнь ради борьбы. Раз так, пацифизм однозначен братанию с врагом. Пацифизм предосудителен, поскольку жизнь есть вечная борьба. В то же время имеется и комплекс Страшного суда. Поскольку враг должен быть – и будет – уничтожен, значит, состоится последний бой, в результате которого данное движение приобретёт полный контроль над миром. В свете подобного «тотального решения» предполагается наступление эры всеобщего мира, Золотого века.

Однако это противодействует тезису о перманентной войне, и ещё ни одному фашистскому лидеру не удалось разрешить образующееся противоречие.

10)Для всех реакционных идеологий типичен элитаризм, в силу его глубинной аристократичности. В ходе истории все аристократические и милитаристские элитаризмы держались на презрении к слабому.

Ур-фашизм исповедует популистский элитаризм. Рядовые граждане составляют собой наилучший народ на свете. Партия составляется из наилучших рядовых граждан. Рядовой гражданин может (либо обязан) сделаться членом партии.

Однако не может быть патрициев без плебеев. Вождь, который знает, что получил власть не через делегирование, а захватил силой, понимает также, что сила его основывается на слабости массы, и эта масса слаба настолько, чтобы нуждаться в Погонщике и заслуживать его.

Поэтому в таких обществах, организованных иерархически (по милитаристской модели), каждый отдельный вождь презирает, с одной стороны, вышестоящих, а с другой – подчинённых.

Тем самым укрепляется массовый элитаризм.

11)Всякого и каждого воспитывают, чтобы он стал героем. В мифах герой воплощает собой редкое, экстраординарное существо; однако в идеологии ур-фашизма героизм – это норма. Культ героизма непосредственно связан с культом смерти. Не случайно девизом фалангистов было Viva la muerte! Нормальным людям говорят, что смерть огорчительна, но надо будет встретить её с достоинством. Верующим людям говорят, что смерть есть страдательный метод достижения сверхъестественного блаженства. Герой же ур-фашизма алчет смерти, предуказанной ему в качестве наилучшей компенсации за героическую жизнь. Герою ур-фашизма умереть невтерпёж. В героическом нетерпении, заметим в скобках, ему гораздо чаще случается умерщвлять других.

12)Поскольку как перманентная война, так и героизм – довольно трудные игры, ур-фашизм переносит своё стремление к власти на половую сферу. На этом основан культ мужественности (то есть пренебрежение к женщине и беспощадное преследование любых неконформистских сексуальных привычек: от целомудрия до гомосексуализма). Поскольку и пол – это довольно трудная игра, герой ур-фашизма играется с пистолетом, то есть эрзацем фаллоса. Постоянные военные игры имеют своей подоплёкой неизбывную invidia penis.

13)Ур-фашизм строится на качественном (квалитативном) популизме. В условиях демократии граждане пользуются правами личности; совокупность граждан осуществляет свои политические права только при наличии количественного (квантитативного) основания: исполняются решения большинства. В глазах ур-фашизма индивидуум прав личности не имеет, а Народ предстаёт как качество, как монолитное единство, выражающее совокупную волю. Поскольку никакое количество человеческих существ на самом деле не может иметь совокупную волю, Вождь претендует на то, чтобы представительствовать от всех. Утратив право делегировать, рядовые граждане не действуют, они только призываются – часть за целое – играть роль Народа. Народ, таким образом, бытует как феномен исключительно театральный.

За примером качественного популизма необязательно обращаться к Нюрнбергскому стадиону или римской переполненной площади перед балконом Муссолини. В нашем близком будущем перспектива качественного популизма – это телевидение или электронная сеть интернет, которые способны представить эмоциональную реакцию отобранной группы граждан как «суждение народа».

Крепко стоя на своем квалитативном популизме, ур-фашизм ополчается против «прогнивших парламентских демократий». Первое, что заявил Муссолини на своей речи в итальянском парламенте, было: «Хотелось бы мне превратить эту глухую, серую залу в спортзал для моих ребяток». Он, конечно же, быстро нашёл гораздо лучшее пристанище для «своих ребяток», но парламент тем не менее разогнал.

Всякий раз, когда политик ставит под вопрос легитимность парламента, поскольку тот якобы уже не отражает «суждение народа», явственно унюхивается запашок Вечного Фашизма.

14)Ур-фашизм говорит на Новоязе. Новояз был изобретён Оруэллом в романе «1984» как официальный язык Ангсоца, Английского социализма, но элементы ур-фашизма свойственны самым различным диктатурам. И нацистские, и фашистские учебники отличались бедной лексикой и примитивным синтаксисом, желая максимально ограничить для школьника набор инструментов сложного критического мышления. Но мы должны уметь вычленять и другие формы Новояза, даже когда они имеют невинный вид популярного телевизионного ток-шоу.

Слово «фашизм» — один из самых мифичных терминов современности. Иногда кажется, что его применяют чуть ли не ко всему плохому. Но как распознать настоящий фашизм? Каковы его основные признаки? 19 февраля 2016 года в возрасте 84 лет ушёл из жизни всемирно известный итальянский учёный, писатель и философ Умберто Эко , родившийся и выросший в период расцвета и краха итальянского фашизма , заложившего фундамент всех современных проявлений фашизма и нацизма. Кроме многочисленных научных работ, эссе и нескольких романов, Умберто Эко стал известен как автор одного из самых авторитетных определений и описаний фашизма, его основ и признаков. В своей статье 1995 года под названием «Ur-Fascism» Эко писал, что под словом «фашизм» за последние 100 лет подразумевали довольно разные по составу идеологии, и что проявления фашизма могут быть очень разными в зависимости от культурно-временного контекста и других обстоятельств. Однако можно выделить 14 свойств, характерных для «коренного фашизма». Как пишет автор, «Эти свойства не являются общей системой. Многие из них противоречат друг другу, а также могут быть присущи другим формам деспотизма и фанатизма. Однако уже наличия одного из этих свойств достаточно для начала формирования фашизма.» В том же 1995 году известный российский писатель Борис Стругацкий также написал о признаках фашизма, цитатами из которой я решил дополнить рассуждения Умберто Эко.

1. Культ традиции

Хотя традиционализм сам по себе — явление древнее, и вполне может существовать без всякого фашизма, все известные фашистские движения опирались на идеи традиционалистов, которые искали смысл в наследии прошлого: в древних символах, народных ритуалах, легендах и мифологии. Как пример можно вспомнить систематическое использование нацистами языческих символов, включая свастику, ритуалов и символики Священной римской империи. Восхваление мудрости и традиций предков до уровня народного культа, закрепляет традиционные взгляды, порядки и устои как неоспоримо праведные. Соответственно, любое развитие знаний и убеждений, любая эволюция менталитета и системы ценностей, a priori рассматриваются как ошибочные и вредные явления. Для традиционалистов правда уже давно обозначена, и любое отклонение от неё может быть только в сторону неправды и зла.

Сцена из сериала «Рим».

Пикет американского движения молодых традиционалистов. Лозунг на плакате: «Род, традиция, троица».

2. Отрицание современности

По словам Эко, традиционалисты, как правило, враждебно воспринимают новые технологии и веяния, видя в них вызов традиционным и духовным ценностям. И хотя и итальянские фашисты, и немецкие нацисты, гордились своими индустриальными достижениями, вся их идеология строилась на отрицании современного мира как плода западной капиталистической плутократии и нравственного разложения эпохи возрождения, противопоставившей традиционным ценностям такую мерзкую вещь как здравый смысл. В этом смысле, пишет Эко, коренной фашизм можно описать как иррационализм.

Стругацкий: «Фашизм - это задержавшийся в развитии феодализм, переживший и век пара, и век электричества, и век атома и готовый пережить век космических полетов и искусственного интеллекта.»

3. Действие ради действия

Фашисты 1930-х с презрением относились к интеллектуалам, ибо интеллектуальное мышление ставит под вопрос «зачем» и «почему» любое действие. Фашисты упорно не хотят находить обоснования своим действиям, ибо видят прелесть в самом действии, даже если ему нет рационального объяснения. Марши, погромы, смены символики, чёрные рубашки, гитлеровские приветствия, помпезные сооружения без практического применения — всё это сложно обосновать рационально в ответе на вопрос «зачем?», постановкой которого либеральная интеллигенция всегда вызывала к себе лютую ненависть фашистов, за что обвинялась последними в предательстве традиционных ценностей.

4. Несогласие = предательство

Фашизм не допускает плюрализма мнений. Поскольку правда у традиционалистов — одна, все кто пытается поставить её под вопрос — враги и предатели. Такая категоричность очень типична как для довоенных фашистских движений, так и для современных ультраправых организаций.

5. Ксенофобия

Этот древний звериный инстинкт — неприязнь ко всему чужеродному, иностранному, непонятному, непривычному, ненормальному — является плодовитой почвой для зарождения фашизма. Все проявления нетерпимости — расизм, антисемитизм, антицыганизм, гомофобия, презрение к умственно отсталым и недоразвитым, а также враждебность к иностранному влиянию более чем чётко наблюдались в риторике и действиях нацистов и фашистов в довоенный период. Ровно эти же проявления, в разных пропорциях, мы сегодня наблюдаем среди снова набирающих силу ультра-правых движений и тенденций.

Стругацкий: «Националист же всегда мыслит категориями «свои-чужие», «наши-не наши», «воры-фраера», он целые народы с легкостью необыкновенной записывает в негодяи, или в дураки, или в бандиты. Это важнейший признак фашистской идеологии - деление людей на «наших и не наших».»

Пропагандистский плакат: «Еврей — разжигатель войн».

Агитационный плакат чешского правого блока Usvit. «Работу — нашим, не иммигрантам.»

6. Раздражённость масс

Неслучайно фашистские движения всегда набирали особую популярность во время переживания широкими слоями общества трудных времён, катаклизмов, экономической стагнации, национального унижения (например, как в Германии после поражения в Первой мировой). Обида и злоба среди широких масс делает их восприимчивыми к агрессивным призывам. Раздражённый человек менее склонен мыслить рационально. Ему хочется выплеснуть свою агрессию. И если рациональное мышление затрудняется найти полезное применение этой агрессии за отсутствием объективных доказательств чьей-то вины, то иррациональное мышление всегда легко находит козлов отпущения (предателей, евреев, иммигрантов и др.). Неслучайно и сегодня в странах с экономическими трудностями ультра-правые движения набирают большую популярность, чем в благополучных и богатых странах.

7. Национализм и идеи заговора

В обществе, страдающем от комплекса неполноценности, фашизм представляется своего рода лекарством, ибо он делает основным поводом для гордости то, что свойственно почти всем — родиться в этой стране. Идея патриотизма эффективно работает только при наличии внешних врагов, без которых патриотизм теряет всяческий смысл. (В чём смысл болеть за футбольную команду, которая ни с кем никогда не играет?) Поэтому в основе фашизма заложена одержимость идеей заговора. Люди должны чувствовать, что они находятся во вражеском кольце. В культивации этого убеждения очень помогает ксенофобия, ибо люди с большим энтузиазмом верят в подлость всех, кто им и так не нравится. Заговор может быть международный (англо-саксонский империализм, призрак коммунизма), но также и внутренний (те же предатели, пятая колонна, иммигранты, евреи). С евреями у нацистов вообще всё идеально склеилось, ибо еврейский заговор можно было при желании рассмотреть как внутри страны, так и в мировой политике.

Стругацкий: «Диктатуру иногда еще как-то можно худо-бедно, но все-таки разумно обосновать, национализм же обосновать можно только через посредство лжи - какими-нибудь фальшивыми «Протоколами» или разглагольствованиями, что-де «евреи русский народ споили», «все кавказцы - прирожденные бандиты» и тому подобное. Поэтому фашисты лгут. И всегда лгали.»

8. Противоречивый образ врага

Враг должен выглядеть одновременно сильным и слабым. Он может быть более богатым, развитым, хорошо вооружённым, но при этом глуповатым и трусливым. Таким образом в сам образ врага изначально закладывается вдохновляющий патриотов сценарий, когда более слабый, но более хитрый и смелый в итоге обязательно победит. Поверив в этот образ, люди будут понимать серьёзность угрозы, но при этом не слишком сильно бояться врага, ибо они верят в неизбежную победу. Умберто Эко утверждает, что все фашистские режимы обречены на поражение в войнах именно из-за своей неспособности объективно оценить мощь врага.

Пропагандистский плакат датских нацистов «Против большевизма и капитализма».

9. Культ войны

Пацифизм равносилен братанию с врагом. Сражение — это смысл жизни. Мирный фашизм — немыслим. Милитаризм наблюдался во всех сферах жизни фашистских режимов — проходили праздничные военные парады, строились памятники солдатам-героям, процветала военная промышленность, детей с ранних лет готовили к войне. В этом свете не удивляет, что современные ультра-правые движения, несмотря на мирное время, любят помаршировать в камуфляжке.

Hitlerjugend. Молодёжи задолго до Второй мировой (1933 г.), через ритуалы и атрибутику прививался культ войны.

10. Культ силы и власти

Идея народного элитизма — принадлежности к самому великому народу в мире — сама по себе подразумевает превосходство одних над другими, лучших над худшими, сильных над слабыми. Если наш народ — самый сильный, героический, духовно-праведный, значит есть народы, которые в этих отношениях — наоборот, самые слабые, жалкие, гадкие. При таком подходе один народ должен вызывать восхищение, а другой, соответственно, презрение. Если общество допускает такую логику, то и внутри самого общества также формируется элитарная иерархия, культивирующая силу и презирающая слабость. Вышестоящих возносят до небес, прославляют силу и храбрость вождей, при этом вытирая ноги о нижестоящих.

11. Культ героизма и смерти

В фашистском обществе героизм — это норма. Каждый человек должен быть героем, совершать подвиги и, если придётся, отдать жизнь за родину. При чём именно героическая смерть является основным вдохновляющим образом, который фашистские идеологи транслируют своим последователям, восхваляя павших героев и распространяя рассказы о их смертельных подвигах. Эта тема очень популярна в текстах современных песен жанра «Белой силы».

12. Культ мужественности

У фашизма — мужское лицо. И не только лицо. В образах, используемых фашистами, доминируют стереотипно мужские черты: сила, мышцы, оружие, фаллические формы. Вы не найдёте фашистского агитационного плаката с котятами и розовыми бантиками. Фашизм — это жёсткая, агрессивная идеология с лицом брутального мачо, альфа-самца. Именно такой образ фашисты обычно придают своим вождям и героям. Джентельмены в него не вписываются. Проявления женственности, как и нестандартные сексуальные ориентации, презираются. Этот образ имеет высокую силу притяжения, как для мужчин, така и для женщин, ибо опирается на базовые звериные инстинкты размножения и стайного поведения.

Текст на плакате: «Мы укрепляем тело и дух.»

13. Выборочный популизм

С одной стороны, фашизм — в корне популистская идеология, мобилизующая большинство с помощью простых ответов на волнующие большинство проблемы (предварительно упаковав эти проблемы в упрощённый и понятный не привыкшей мыслить массе формат). Беспокоят мигранты? Выгнать мигрантов! Раздражают какие-то новомодные штучки? Запретить новомодные штучки! Газета пишет непатриотичные вещи? Закрыть газету! Не нравятся геи? Запретить гомосексуализм! Надоел еврейский заговор? Сослать евреев в концлагерь! При этом фашисты всегда оправдывают свои действия «волей народа». Понятно, что у целого народа не может быть одной общей воли. Может быть в лучшем случае воля большинства. И поскольку с другой стороны, фашисты не намерены считаться с мнением большинства в вопросах, которые не вписываются в фашистскую парадигму, они берут на себя роль «голоса народа». Человек должен верить, что за действиями фашистской власти всегда стоит воля народа, и если он сам сомневается, значит он один такой. Взяв на себя роль голоса народа, фашисты стараются дискредитировать любых противников как предателей и антинародных наёмников внешних врагов. Именно с помощью такой риторики фашистам удаётся убедить массы в том, что демократические институты, парламент, не в состоянии выполнять волю народа, и поэтому основную власть нужно доверить «голосу народа». Примерно так это происходило в Германии и Италии, когда с согласия широких масс парламентскую демократию заменил фашизм.

Текст на плакате: «Национал-социализм — организованная воля народа.»

14. Новояз и подмена понятий

Эко пишет, что все фашистские и нацистские учебники прибегали к сильным языковым упрощениям, с целью ограничения возможностей толкования и критической оценки подающейся информации. Создавая простые и устойчивые выражения для довольно сложных и спорных явлений, фашисты одновременно закладывали в эти выражения свою субъективную оценку, тем самым укореняя своё видение мира в головах тек, кто пользовался этим новоязом. Как это работает? Очень просто. Например, можно сказать, что нейтрализована угроза государственной стабильности, а можно сказать что лидеры гражданского протеста были расстреляны. Можно сказать предупредительный удар , а можно сказать военное вторжение . Так пролетарский интернационал легко становится красной чумой, демократические страны — капиталистической плутократией, парламентская оппозиция — пятой колонной, и чем чаще люди слышат эти выражения, тем легче им поверить в фашистские мифы о предателях и врагах, о внешней угрозе и её приоритетности над бытовыми проблемами.

Стругацкий: «Совершенно бессмысленны и безграмотны выражения типа «демофашист» или «фашиствующий демократ». Это такая же нелепость, как «ледяной кипяток» или «ароматное зловоние». Демократ, да, может быть в какой-то степени националистом, но он по определению враг всякой и всяческой диктатуры, а поэтому фашистом быть просто не умеет. Так же как не умеет никакой фашист быть демократом, сторонником свободы слова, свободы печати, свободы митингов и демонстраций, он всегда за одну свободу — свободу Железной Руки.»

Фашизм может вернуться под видом борьбы с фашизмом

«Фашисты будущего будут называть себя антифашистами.» — Уинстон Черчиль

Умберто Эко предупреждает, что несмотря на то, что все эти 14 признаков по-отдельности могут существовать без фашизма, каждый из них является семенем, из которого фашизм вырастает, если его вовремя не разоблачить. Эко пишет, что коренной фашизм до сих пор живёт среди нас, и он может возрождаться под самым невинным обликом. Таким обликом может стать даже облик борцов с фашизмом. Поскольку слово «фашист» уже давно стало нарицательным, современные фашисты уж точно не будут применять это понятие к себе. Зато они могут в лучших традициях новояза и подмены понятий налепить клеймо «фашисты» на своих врагов. А чтобы стать врагом фашисту, достаточно, как мы уже знаем, просто быть несогласным с его политикой, которую сам фашист вполне может увенчать «анти-фашистской». Ведь противоречивость и иррациональность — естественные черты фашизма.

Напоследок — ещё одна цитата Стругацкого, обращающегося к современным националистам и сторонникам авторитаризма:

«Дорога истории давно уже накатана, логика истории беспощадна, и, как только придут к власти ваши фюреры, заработает отлаженный конвейер: устранение инакомыслящих - подавление неизбежного протеста - концлагеря, виселицы - упадок мирной экономики - милитаризация - война… А если вы, опомнившись, захотите в какой-то момент остановить этот страшный конвейер, вы будете беспощадно уничтожены, словно самый распоследний демократ-интернационалист.

Знамена у вас будут не красно-коричневые, а, например, черно-оранжевые. Вы будете на своих собраниях кричать не «Хайль», а, скажем, «Слава!» Не будет у вас штурмбаннфюреров, а будут какие-нибудь есаул-бригадиры, но сущность фашизма - диктатура нацистов - останется, а значит, останутся ложь, кровь, война - теперь, возможно, ядерная. Мы живем в опасное время. Чума в нашем доме. В первую очередь она поражает оскорбленных и униженных, а их так много сейчас.»

Умберто Эко (1932-2016) — итальянский учёный, философ, специалист по семиотике и средневековой эстетике, теоретик культуры, литературный критик, писатель, публицист.

Борис Стругацкий (1933-2012) — советский и российский писатель, сценарист, переводчик.

Культ традиции, неприятие модерна, несогласие – это предательство, пацифизм – это братание с врагом, «новояз», «суждение народа в телевизоре», презрение к интеллектуалам. Итальянский писатель Умберто Эко ещё в 1995 году составил 14 признаков фашизма.

1). Культ традиции , в котором нет места развитию знания, нет места другой культуре, другим народам. Истина уже провозглашена раз и навсегда!

2). Традиционализм неизбежно ведёт к неприятию модернизма и отрицанию духа Просвещения, развития, разнообразия в единстве.

3). Иррационализм связан с культом «действия ради действия». Действо прекрасно само по себе, а Думание – не мужественное дело. Подозрительность по отношению к интеллектуальному миру в высказывании Геббельса «Когда я слышу слово «культура», я хватаюсь за пистолет». Культура видится с подозрением, так как она носительница критического отношения. Официальные фашистские мыслители обвиняли современную им культуру и либеральную интеллигенцию в отходе от вечных традиционных ценностей, называя их - интеллектуальная размазня, яйцеголовые интеллигенты, а университеты – рассадники коммунистической заразы.

4). В современной культуре научное сообщество уважает несогласие, как основу развития науки. В глазах ур-фашизма «несогласие есть предательство».

5). Несогласие – это знак «инаковости». Ур-фашизм боится инородного, враждебен другим нациям (расизм). Первейшие лозунги фашистского движения направлены против инородцев, то есть они замешаны на расизме.

6). Ур-фашизм рождается из индивидуальной или социальной фрустрации. (лат. frustratio - «обман», «неудача», «тщетное ожидание», «расстройство замыслов») - психическое состояние, возникающее в ситуации реальной или предполагаемой невозможности удовлетворения потребностей или, проще говоря, в ситуации несоответствия желаний имеющимся возможностям. Все исторические фашизмы опирались на фрустрацию среднего класса, пострадавшего от экономического или политического кризиса и испытывающего страх перед угрозой со стороны раздражённых низов.

7). Социально обездоленным людям, фашизм обещает привилегии по факту принадлежности к нации и рождения в определённой стране. Так выковывается национализм. Единственное, что может сплотить нацию, заражённую фашизмом – это враги . В основе фашистской психологии заложена одержимость идеей заговора, и поиском врага, как внутреннего (евреи, другие нации), так и международного. Люди в фашистском государстве должны ощущать себя осаждёнными, окружёнными врагами. Ксенофобия (от греч. ξένος - чужой + φόβος - страх) - страх или ненависть ко всему чужому , незнакомому, непривычному; восприятие чужого, как опасного и враждебного.

8). Фашисты чувствуют себя оскорблёнными из-за того, что враги «выставляют напоказ» богатство, бравируют силой, помогают своим соплеменникам, имеют тайную сеть взаимопомощи (например, евреи). Зависть к чужому богатству, силе, благополучию объединяет фашистов в идее одолеть любого врага. Фашисты презирают слабых, боятся чересчур сильных, при этом они не в состоянии объективно оценивать боеспособность противника – это ведёт к тому, что фашистские государства обречены всегда проигрывать войны.

9). Для ур-фашизма нет понятия «борьба за жизнь», а есть – «жизнь ради борьбы» , пацифизм приравнивается фашистами к братанию с врагом. Пацифизм (от лат. pacificus - миротворческий, от pax - мир и facio - делаю) - идеология сопротивления насилию ради его исчезновения, «антивоенное движение за мир» осуждается фашизмом, так как « жизнь есть вечная борьба». Борьба до последнего боя, приближающего «Страшный суд» над уничтоженным врагом, когда фашизм приобретёт полный контроль над всем миром и наступит «эра всеобщего мира», «Золотой век». «Вечного Фашизма». Противоречие заложено в тезисах фашизма: «жизнь есть вечная борьба» ради «эры всеобщего мира»!

10). Для всех фашизма, как для всех реакционных идеологий, типичен элитаризм, в силу его глубинной аристократичности. В ходе истории все милитаристские и аристократические элитаризмы держались на презрении к слабым членам общества. Ур-фашизм исповедует популистский элитаризм, когда рядовые граждане составляют собой наилучший народ на свете. Партия фашистов составляется из наилучших рядовых граждан, каждых рядовой гражданин обязан стать членом партии.

В обществе не может быть патрициев без плебеев. Вождь, который знает, что получил власть не законным путём, а захватил власть силой, понимает также, что его сила основана на слабости массы народа, который нуждается в Погонщике и заслуживать его.

Поэтому в таких обществах, организованных иерархически (по милитаристской модели), каждый вождь чувствует себя выше всего общества и презирает и подчинённых, и вышестоящих. Тем самым в обществе укрепляется «массовый элитаризм».

11). Каждого члена общества воспитывают, чтобы он стал «героем», героизм – это норма жизни. В мифах герой воплощает собой редкое, экстраординарное существо; Культ героизма непосредственно связан с культом смерти. Не случайно девизом фалангистов было «Viva la muerte!» - «Да здравствует смерть!». Нормальным людям говорят, что смерть огорчительна, но надо будет встретить её с достоинством. Верующим людям говорят, что смерть есть страдание, через которое достигается сверхъестественное блаженство. Герой же ур-фашизма ищет героической смерти, указанной ему в качестве лучшей компенсации за героическую жизнь. Герою ур-фашизма невтерпёж умереть героически, но ему гораздо чаще случается умерщвлять других с особой садистской жестокостью, оправдывая это тем, что герой и себя не жалеет.

12). И перманентная война, и героизм – довольно трудные игры, ур-фашизм переносит своё стремление к власти на сексуальную сферу. На половой потенции основан культ мужественности, культивируется пренебрежение к женщине, исполнительнице всех мужских прихотей, и беспощадное преследование любых не конформистских сексуальных привычек: от целомудрия до гомосексуализма. Конформизм (от лат. conformis - «подобный», «сообразный») - то есть человек становится «как все» в обществе, изменяя свои внутренние установки, мнения, восприятия, поведение в соответствии с требованием, господствующим в данном обществе. Поскольку и сексуальная сфера – это довольно трудная игра, у героя ур-фашизма создается культ оружия, пистолета - эрзаца фаллоса - «invidia penis».

13). Ур-фашизм строится на качественном популизме – это и майдан, и римская переполненная площадь перед балконом Муссолини, и телевидение или сеть интернет, способные представить эмоциональную реакцию специально отобранной группы граждан, как «суждение всего народа». Фашизм ополчается против «прогнивших парламентских демократий».

В условиях демократии исполняются решения большинства граждан общества, граждане пользуются правами личности. В фашистской идеологии индивидуум не имеет прав личности, а Народ предстаёт как качество, как «монолитное единство», выражающее совокупную волю. Поскольку никакое количество человеческих индивидуумов не может иметь «совокупную волю». Вождь народа претендует на то, чтобы быть представителем от всего народа . Утратив право делегировать, рядовые граждане не действуют, они только призываются играть роль Народа. Народ, таким образом, представляет собой театральный феномен.

Первое, что заявил Муссолини на своей речи в итальянском парламенте, было: «Хотелось бы мне превратить эту глухую, серую залу в спортзал для моих ребяток». Муссолини быстро нашёл лучшее применение для «своих ребяток», но парламент разогнал, как не отражающего «суждение народа».

14). Ур-фашизм говорит на «Новоязе». Новояз был изобретён Робертом Оруэллом в романе «1984», как официальный язык «Английского социализма» («Ангсоца»), но элементы ур-фашизма свойственны самым различным диктатурам. И нацистские, и фашистские учебники отличались бедной лексикой и примитивным синтаксисом, ограничиваясь для школьника примитивным набором лозунгов, не допускающих развития критического мышления.

В Украине сегодня присутствуют все 14 признаков фашизма!

Знаменитый итальянский писатель и ученый Умберто Эко, автор нескольких всемирноизвестных романов, более чем 20 лет назад опубликовал эссе «Eternal Fascism», в котором описал типичные черты фашизма. Эта работа не претендует на канонический взгляд на эту идеологию, зато позволяет в очередной раз задуматься каждому из нас.

Об авторе

Умберто Эко - итальянский писатель, ученый, публицист, литературный критик, теоретик культуры, а также автор романа «Имя розы», одного из лучших романов в истории литературы по мнению многочисленных опросов. Как публицист, он известен за такие работы как «Пять эссе на тему этики», «Как написать дипломную работу», а также «Вечный фашизм», и речь пойдет о последней.

Эссе «Вечный фашизм»

В 1995 году написал эссе «Вечный фашизм» («Eternal Fascism»). Оно изобилует иронией на грани сарказма и описывает детство и отрочество автора, уделяя внимание тому, как в 1942 году он занял первое место на олимпиаде Ludi Juveniles в возрасте десяти лет.

В своем эссе Эко, прежде всего, указывает на разницу в идеологии Италии при Муссолини и гитлеровской Германией. Даже в наше время легко запутаться в этих двух идеологиях, поэтому Эко посвятил почти половину эссе на существенные различия.

Итальянский фашизм создал у либеральных лидеров Европы убеждение, что итальянская власть способна противостоять умеренную альтернативу коммунистической угрозе, поэтому воспринималась изначально не столь агрессивно. У Муссолини не было четкой идеологии. В первые годы правления, по слухам, он предлагал Господу поразить себя молнией на месте, тогда как на следующем этапе ссылался на имя Божье и называл себя «рукой Провиденья». Итальянский фашизм не был единой идиологией, а скорее ассорти из из разных философских и политических идей.

В фашистской Италии даже существовала премия Бергамо, финансируемая умеренным фашистом Боттаи, который поддерживал новаторское и авангардистское искусство, которое напрочь отрицал и преследовал Гитлер. Культуре Эко посвятил также большую часть эссе, что для человека его профессий вполне понятное желание.

Даже антисемитизм в Италии сформировался по требованию Гитлера, с которым Муссолини хотел вступить в союз. Изначально фашисты не были расистами и антисемитами, было много противоречий между странами, пока в 1930-ых годах итальянцы не приняли доктрину о белом превосходстве в африканских колониях. Так что будем считать, что в итоге фашизм принял расизм как норму и является одним из его признаков.

Говоря проще, нацистская Германия переняла у итальянцев крайний национализм, антикоммунизм и милитаризм, извратив его и превратив в настоящую идеологию. Фашизм является частью нацизма, поэтому хоть немцев в те годы и можно было называть фашистами, все же это понятие не охватывало полностью их суть. Немцы ставили свою расу выше других рас и готовы были к насильственному захвату и унитожению целых народов, тогда как итальянцы гордились своим римским прошлым. Если нацистская Германия помимо внутреннего взгляда смотрела с ненавистью и шовинизмом на другие расы, Италия Муссолини пыталась разобраться в своем прошлом и усилить свое государство. Когда же Германия и Италия стали союзниками, Гитлер даже перенял римский салют фашистов.

В связи с вышесказанным, Эко приводит к выводу, что нацизм - уникален, тогда как фашизм более распространен, и в 20-ом веке это явление стоит рассматривать с большим вниманием, нежели нацизм. Эко предсказывает, что нацизм, скорее всего, больше никогда не станет проблемой человечества, а вот фашизм способен принимать разные формы, потому что даже если из него вытащить несколько признаков, остальные признаки все равно будут составлять костяк фашизма. И в этом есть главная опасность.

Поэтому Умберто Эко в своем эссе вычленил список признаков вечного фашизма (ур-фашизма), при этом указывая, что даже одного признака из 14-ти достаточно, чтобы говорить о «конденсации фашистской туманности». И чем больше признаков, тем более явно выражается сущность любого государства. Если их несколько, есть шанс предотвратить наступление фашизма, однако после 6-7 признаков снежный ком начинает расти и его уже не остановить.

14 признаков фашизма

Культ традиции. Традиционализм старее фашизма. Главные идеологи фашизма состоят сплошь и рядом из мыслителей-традиционалистов. Нет места развитию знания, истина уже провозглашена раз и навсегда.

Традиционализм ведет к неприятию модернизма. Итальянские фашисты и немецкие фашисты обожали технику, тогда как их мыслители-традиционалисты технику клеймили, видя в ней угрозу традиционным духовным ценностям. Фашизм отрицал капитализм, при этом наслаждаясь аспектами своей индустриализации, спокойно существуя в этом противоречии. Поэтому ур-фашизм можно определить как иррационализм.

Культ «действия ради действия». Думание не поощряется, на его место приходит действие. Поэтому фашисты отрицали саму суть культуры, она вполне логично казалась им носителем критического мышления. Когда в государство начинает подозрительно относиться к интеллектуальному миру, это сигнал пристствия фашизма. Поэтому культура отвергалась как факт. Цитата Геббельса: «Когда я слышу слово «культура», я хватаюсь за пистолет» .

Ни одна форма синкретизма не может вынести критики. Синкретизм - сочетание несочетаемых образов мышления, образующее условное единство. Современный мир уважает несогласия, для фашизма несогласие - предательство.

Несогласие - знак инакости. Самые первые лозунги любого фашистского движения направлены против инородного. Фашизм по определению замешан на расизме.

Опора на средний класс. Первой опорой фашистов был средний социальный класс, пострадавший от политического или экономического кризиса. Это класс испытывает страх перед раздраженными низами.

Тому классу, который стоит на грани нищеты, фашизм говорит, что факт рождения в этой великой стране является большим преимуществом. Так выковывается национализм . Также важнейшим моментом является особое мироощущение - повсюду враги. В основе находится боязнь заговора, в идеале международного. Нация должна ощущать себя осажденной. Если нет возможности разбить внешнего врага, выдумывается враг внутренний - например, евреи. Они идеально подходят для фашизма, потому что одновременно находятся как бы и внутри страны, и вне ее.

Враг изображен мощным, но при этом слабым. Британцы питаются лучше, чем честные и работящие итальянцы, евреи богаты, к тому же имеют тайную сеть взаимопомощи. Тем не менее, даже их можно с легкостью завоевать, потому что мыслят они неправильно, а значит слабы.

Нет борьбы за жизнь, есть жизнь ради борьбы . Пацифизм осуждается, идет подготовка к войне и решающему бою, где враг будет разбит, контроль над миром приобретен и наступает Золотой век.

Типичен элитаризм, в виду его аристократичности . Фашизм исповедует популистский элитаризм. В тайне режим презирает низшие слои, однако на словах граждане составляют лучший народ на свете и все вступают в одну партию. В иерархической элите любой презирает вышестоящего (за то, что он ему подчиняется) и нижестоящего (за то, что тот слаб и позволяет собой помыкать).

Каждого воспитывают, чтобы он стал героем . Там, где создается культ смерти, нужны герои. Герой должен понимать, что нет ничего лучше, чем героическая смерть - высшая честь для каждого.

Перманентная война и героизм - сложные игры, поэтому фашизм желает захватить половую сферу. Неконформистские сексуальные привычки (от целомудрия до гомосексуализма) беспощадно преследуются. Игры мужчин с пистолетами имеют фрейдистскую подоплеку.

Фашизм строится на качественном популизме . Так как режим объявляется справедливым и честным, нужно очень постараться, чтобы внушить народу, что он сам хочет перемен - таким образом народ только играет роль народа, не принимая никаких решений. Если все со всем согласны, то и голосование является пустой тратой времени.

Фашизм говорит на Новоязе . Фашисткие тексты отличаются бедной лексикой (совсем как по Оруэллу) и примитивным синтаксисом, потому что богатая лексика автоматически включает критическое мышление и двоемыслие.

Было бы очень удобно при предупреждении фашизма, если бы какой-то теневой лидер выступил на площади и прямо заявил: «Хочу снова открыть Освенцим», однако фашизм может представать в самых невинных формах. Наш долг - вовремя выявлять эти признаки и обращать на них внимание, пока все это не превратилось в снежный ком, который не остановить.

Умберто Эко часто поддавался критике за то, что попытка определить явные черты фашизма ему не удалась, что отдельные признаки можно найти в любом обществе и при этом ничего фашистского в этих странах нет. Также многим не нравится, что эта попытка уместилась в небольшом эссе, тогда как тема эта очень сложна и не может быть столь компактно уложена в 14 пунктов и паре десятков умозаключений. Однако это дает в очередной раз подискутировать на эту крайне неудобную тему, за что его и стоит поблагодарить.

Еще недавно о фашизме в нашей стране вспоминали в основном в связи с Великой Отечественной войной, но сегодня это слово вернулось в наш политический лексикон. Какой смысл мы вкладываем в него сегодня? Насколько точно оно отражает нынешние реалии? Какие изменения должны насторожить нас, что тревожит социальных психологов и всех, кто размышляет над происходящим в стране и в мире?

Британский политолог Лоуренс Бритт (Lawrence Britt), изучив опыт семи фашистских режимов – от Гитлера до Пиночета, – сформулировал их общие черты*. Наряду с политическими аспектами они включают и общественные тенденции: национализм, милитаризм, сексизм. Известный чилийский психолог и мыслитель Клаудио Наранхо , приводя этот список в своем изложении в книге «Исцелить цивилизацию» (Класс, 2014), отмечает, что фашизм, постоянно совершенствуясь, захватывает современный мир. Речь идет не просто о потере свободы, а прежде всего об определенной коллективной ментальности. И вот 14 ее признаков.

1. Яркие проявления национализма. Торжественная демонстрация флагов, гордость военными достижениями, призывы к национальному единству на этом фоне характерным образом увязываются с подозрениями ко всему иностранному и с вспышками ксенофобии.

2. Презрение к правам человека. Права человека при фашистском режиме обесценивались – они препятствовали исполнению целей правящей элиты. Используя пропаганду, такие режимы добивались того, что население покорно принимало нарушения прав человека, социально изолируя и демонизируя тех, кто был объектом этих нарушений.

3. Поиск «козлов отпущения». Одной из самых значимых общих черт всех фашистских режимов был поиск врагов – для возложения на них ответственности за свои ошибки, отвлечения населения от других проблем и направления социального разочарования в контролируемое русло. Люди, выступавшие против таких режимов, получали ярлык «террористов» и соответствующее обращение.

4. Засилье всего военного. Правящая элита всегда отождествляла себя с армией. Огромная часть национальных ресурсов шла на военные расходы, даже если при этом трудно было обеспечить внутренние потребности страны. Для фашистских режимов военная мощь была выражением национального превосходства, и они использовали ее при любой возможности, чтобы запугать соседей и увеличить свою власть и престиж правящего класса.

5. Повсеместный сексизм. Фашистские режимы видели в женщинах граждан второго сорта, сохраняли твердую позицию против абортов и стимулировали в обществе гомофобские настроения. Это отражалось и в драконовских законах, пользовавшихся поддержкой со стороны традиционной религии страны.

6. Контроль над средствами массовой информации. Средства массовой информации при фашизме часто находились под жестким контролем властей и ни на шаг не могли отступить от линии партии. Методы контроля включали не только выдачу разрешений и доступа к ресурсам, экономическое давление и настойчивые призывы к патриотизму, но и угрозы.

7. Одержимость национальной безопасностью. Аппарат национальной безопасности служил фашистским режимам репрессивным инструментом, работавшим в условиях секретности и без ограничений. При этом любое сомнение в его деятельности клеймилось как предательство.

8. Связь между религией и правящим классом. Пропаганда поддерживала иллюзию того, что фашистские лидеры выступают защитниками веры, а их оппозиция - безбожники. У людей складывалось ощущение, что противиться находящейся у власти элиты – все равно что восстать против религии.

9. Защита власти корпораций. Тогда как частная жизнь обычных граждан находилась под строгим контролем, крупные компании могли действовать с относительной свободой. Корпорации не только гарантировали мощное военное производство, но и выступали дополнительным средством социального контроля.

10. Подавление рабочих объединений. Рабочие движения считались силой, которая могла бросить вызов политической гегемонии правящего класса и поддерживающих его предпринимателей. Такие движения подавлялись и приравнивались к криминальным группировкам. На бедные слои населения смотрели с презрением и подозрением.

11. Презрение к интеллектуалам и искусству. Считалось, что интеллектуальная и академическая свобода угрожает национальной безопасности и патриотическим идеалам. Свобода мысли и выражения осуждалась и подавлялась.

12. Одержимость преступлением и наказанием. Численность заключенных при фашистских режимах была очень высокой, при этом полиция получала героическую репутацию и почти неограниченную власть, что приводило к многочисленным злоупотреблениям. Чтобы оправдать расширение полномочий полиции, власти стимулировали у населения страх перед преступниками, предателями и врагами.

13. Протекционизм и коррупция. Предприниматели, близкие к власти, использовали свое положение для обогащения. Коррупция развивалась в обоих направлениях: фашистский режим получал финансовую помощь от экономической элиты, а та – политические услуги от правительства. Члены властной элиты часто пользовались своим положением и для присвоения национальных ресурсов.

14. Подтасовка результатов выборов. Якобы свободные выборы были, как правило, фиктивными. При реальных выборах правящие элиты стремились манипулировать кандидатами, чтобы получить выгодный результат.

* L. Britt «The 14 Characteristics of Fascism», Free Inquiry Magazine, 2003.